![Сообщения Государственного Эрмитажа. [Вып.] XXXIV. Л.: «Аврора». 1972.](/img/sge-034.jpg "Сообщения Государственного Эрмитажа. [Вып.] XXXIV. Л.: «Аврора». 1972.")
А.А. Иерусалимская
Новая находка так называемого
сасанидского шёлка с сенмурвами.
С тех пор как стали известны рельефы сасанидских царей из Так и-Бустана, общепринято, что одной из самых драгоценных тканей раннесредневекового Ирана была воспроизведенная на рельефах ткань с изображением фантастического чудовища — сенмурва, [1] которое не раз фигурировало и на сасанидской серебряной утвари. [2] В Так и-Бустане изображение такой ткани встречено дважды, и оба раза это — одеяние самого шаха [3] (на его придворных одежда из шелков других рисунков). Этот факт привёл некоторых исследователей к предположению, что сенмурв являлся специально царской эмблемой. [4] Так это или нет, но во всяком случае ясно, что ткани такого рода ценились в сасанидском Иране наивысшим образом.
Почти в столь же исключительной функции выступает шёлк с сенмурвами и на согдийской фреске, недавно открытой в Самарканде: в красную одежду, сшитую из такой ткани, облачён один из центральных персонажей изображённой здесь процессии. [5] «Зал послов», где была обнаружена эта фреска, датируется надписью последней третью VII в., т.е. относится к периоду, непосредственно примыкающему ко времени крушения сасанидской империи. Рисунок ткани, хотя и решён композиционно несколько иначе, чем на рельефе Так и-Бустана, всё же близок сасанидским изображениям. Помимо трактовки чудовища, их сближает всегда сопровождающий сенмурвов на сасанидских памятниках мотив в виде обрамляющей гирлянды трилистников. Таким образом, в данном случае налицо близость хронологическая, функциональная и стилистическая между согдийским и сасанидским изображениями. Одежда из шёлка с сенмурвами, показанная на самаркандской росписи, отделана безусловно сасанидским шёлком с крылатыми конями. Другие персонажи процессии также облачены в одежду, сшитую из характерных иранских шелков первой половины и середины VII в. Всё это приводит к выводу, что согдийская роспись воспроизводит достоверно существовавший вариант сасанидской ткани с сенмурвами.
Рельеф из Так и-Бустана с изображением одежды Хосрова II.
Кроме перечисленных изображений шелков с сенмурвами, сохранилось и несколько реальных тканей с подобным узором. Все они найдены в европейских соборах и в ряде случаев настолько отличаются одна от другой (да и от основных сасанидских воспроизведений), [6] что большинство из них было признано специалистами копиями с иранских тканей: в двух случаях — византийскими VII и VIII-IX вв., а в одном — испано-мавританской XI в.
Лишь один из образцов тканей с сенмурвами был безоговорочно объявлен сасанидским и сделался, пожалуй, самым хрестоматийным примером сасанидского шёлка, атрибуция которого не вызывала сомнений. Речь идет о Зелёном шёлке с сенмурвами, происходящем из собора Сен-Ло в Париже и сохранившемся в двух маленьких фрагментах. Один из них находится в Музее Виктории и Альберта в Лондоне, [7] другой — в Музее декоративного искусства в Париже. [8] Главным основанием для отнесения этой ткани к сасанидским шелкам являлось, прежде всего, её сходство с изображениями в Так и-Бустане (правда, достаточно
(11/12)
Шёлковый кафтан из Мощевой Балки.
формальное). Не последнюю роль в этой атрибуции сыграло, конечно, также исключительно высокое качество тканья, делающее Зелёный шёлк с сенмурвами подлинным шедевром ткацкого искусства, что так соответствовало представлениям о том, какой могла быть одежда шаханшаха Ирана: блестящий, как парча, тяжёлый шёлк, очень высокой плотности, с тонкими нитями, прекрасно сохранившими окраску — изумрудно-зелёную (фон) и светло-золотистую (узор), с виртуозно выполненным с технической стороны и мастерским по своим художественным достоинствам рисунком.
Не удивительно поэтому, что настоящим событием для Эрмитажа явилось пополнение его восточных коллекций новым образцом такого вида шёлка, при этом не маленьким лоскутком, как лондонский и парижский фрагменты, но сшитым из этой ткани кафтаном огромного размера, сохранившим в тридцать пять раз большую площадь материи, чем оба куска, известные ранее.
Фрагмент шёлкового кафтана из Мощевой Балки.
Кафтан найден на Северном Кавказе, в ущелье Большой Лабы, в могильнике Мощевая Балка. [9] Осенью 1969 г., когда мною проводилось обследование могильника, эта великолепно сохранившаяся ткань была мне передана преподавателем курджиновской школы Урупского района и большим энтузиастом дела охраны и изучения памятников Е.А. Миловановым, подобравшим её на месте ограбленного каменного ящика (обычного для Moщевой Балки погребального сооружения). Погребение располагалось среди других таких же на террасе, образованной выветриванием песчаника, вдоль отвесного склона горы над маленькой речкой Балкой, при её впадении в Лабу, на высоте 300 м над уровнем реки (примерно 1200 м над уровнем моря). Верхняя мужская одежда такого покроя уже не раз встречалась в погребениях Moщевой Балки. Это — подбитый мехом длиннополый кафтан, отрезной ниже талии, имевший в верхней части застёжки в виде галунов (с запахом справа налево 22-23 см) и не застёгивавшийся внизу для удобства при верховой езде. С внутренней стороны вдоль обеих пол, подола и ворота кафтан был подшит каймой (шириной 6-7 см) из грубой шёлковой ткани (судя по технике изготовления и характеру выцветания красителей — согдийской) с синим по белому фону узором из медальонов с перлами. Под отворотами наверху вставлено по небольшому кусочку пурпурного и синего с золотистым узором византийского шёлка.
Подобные кафтаны обычно крылись плотной льняной тканью, отделанной шёлком лишь на небольших участках. В данном случае одежда принадлежала, по-видимому, лицу, исключительному по своему положению и богатству, носившему кафтан, целиком крытый шёлком. Размеры кафтана
(12/13)
Зеленый шёлк из собора Сен-Ло. Фрагмент. Музей Виктории и Альберта.
свидетельствуют о том, что его владелец обладал громадным ростом — приблизительно 2 м. На шитьё кафтана должно было уйти не менее 5 м шелка, при ширине 80 см. [10]
Что же представляет собой новый вариант Зелёного шёлка с сенмурвами? С технической стороны эрмитажная ткань почти не отличается от шёлка из Сен-Ло: как и там, это — превосходного качества, классическая двухсторонняя уточная саржа типа «самит», со светлым узором по сохранившемуся в полной своей интенсивности изумрудно-зелёному фону того же оттенка. Размер рапорта — 17-20 см; 2 основы и 2 утка, работающих один за другим; плотность — по связующей основе — 25-28 нитей на см, по утку — 45-48 нитей на см. Нити тонкие, очень слабо закручены вправо. Кромки не сохранились: максимальное количество медальонов, сохранившихся в одном горизонтальном ряду, — 4, что свидетельствует о ширине ткацкого куска — не менее 80 см.
Узор шёлка из Мощевой Балки, при всём сходстве с узором шёлка из Сен-Ло, несколько отличается от него мелкими деталями, а главное, композиционным построением. В обоих случаях рисунок построен в виде рядов медальонов, связанных по горизонтали и по вертикали, внутри каждого из которых помещено изображение сенмурва. Однако, если на шёлке из Сен-Ло последние обращены один к другому попарно, то на эрмитажном шёлке все сенмурвы повёрнуты в одну сторону, причем даже без смены направления в разных рядах, как это обыкновенно бывает на иранских тканях. Наблюдается также некоторое упрощение и редукция рисунка: пальметка в крыле чудовища заменена более простым мотивом, а количество перьев в нём уменьшено; отсутствует «воротник» на шее сенмурва; упрощён мотив «древа» над ним; значительно геометризована и видоизменена вставная пальметка между медальонами, имеющая в такой форме ряд аналогий в поздне-сасанндском и согдийском текстиле; [11] в дисках, связывающих медальоны, помещена четырёхлепестковая розетка — вместо полумесяца и двойной секиры, чередующихся на шёлке из Сен-Ло. Таким образом, Зелёный шелк с сенмурвами из Мощевой Балки представляется несколько более примитивным, но близким вариантом прежде известного Зелёного шёлка, безусловно вышедшим из той же мастерской и приблизительно в то же время. Поэтому выяснение даты одного из них уточняет дату и другого. Дата шёлка из Сен-Ло не могла быть твёрдо установлена ввиду неясности обстоятельств помещения его в собор, в то время как вновь найденный шёлк имеет объективные хронологические показатели даты terminus ante quem. Хотя кафтан и происходит из ограбленного погребения, однако этот каменный ящик, безусловно, должен относиться к тому же времени, что и все остальные, в ряду которых он располагается на этой небольшой террасе. Они очень компактны в хронологическом отношении и датируются VIII-IX вв., не позднее рубежа IX-X вв. Эта дата основывается на всём характере погребального инвентаря — ярко выраженного «алано-салтовского» типа, — а также подкрепляется индикациями с византийских монет VIII в., найденных в одном из расположенных в непосредственной близости погребений. [12] При этом ткань, судя по её размерам (почти целый ткацкий кусок) и сохранности, попала сюда ещё новой, а не была вторично использована, как это часто наблюдается на шёлковых фрагментах из Мощевой Балки. [13] Поэтому время её изготовления не может быть ранее VIII в. Наконец, если ещё можно было допустить, что небольшой фрагмент шёлка с сенмурвами попал в Европу в сасанидскую эпоху, то невозможно представить себе, чтобы штука столь драгоценного и имевшего специальное назначение шёлка могла в то время достичь глухого ущелья Северного Кавказа.
Итак, Зелёный шёлк с сенмурвами в известных сейчас вариантах датируется VIII-IX вв., т.е. относится не к сасанидскому, но уже к постсасанндскому времени. Этот факт, устанавливаемый теперь археологически, разрешает многие недоумения, возникавшие в связи с прежней датировкой шёлка из Сен-Ло, с одной стороны, и сделанной в 50-х гг. XX в. в Реймсе, в соборе Сен-Реми,
(13/14)
находкой Красного шёлка с сенмурвами, крайне близкого к Зелёному, но имеющего объективные основания для его датировки началом IX в., — с другой. Два куска этого шёлка были использованы: один для покрова, другой — для подушки святого Реми. При этом шёлк на подушке святого оказался несколько более огрублённым вариантом шёлка, служившего покровом (особенно заметно была трансформирована пальметка между медальонами, дающая тот же тип, что на шёлке из Мощевой Балки). Таким образом, обе разновидности Красного шёлка с сенмурвами соотносятся одна с другой так же, как два варианта Зелёного шелка, хотя и в данном случае весь характер тканья, нитей, окраски не оставляли сомнении в принадлежности этих тканей к одной мастерской и в их примерной синхронности. Что касается рисунка в целом, то он мог рассматриваться по существу как очень близкая копия Зелёного шёлка из Сен-Ло, но с двумя бросающимися в глаза отличиями: окраской фона и построением узора, как мы теперь видим, близким композиции шёлка из Мощевой Балки (медальоны с сенмурвами расположены не встречно попарно, но обращены в каждом ряду в одну сторону, меняющуюся здесь поочередно по вертикали). [14]
Обстоятельства, связанные с украшением раки святого Реми, позволяли отнести Красные шелка с сенмурвами к середине IX в., что совпадало с датой, вышитой на ленте, окаймляющей подушку, — 852 г. [15]
Таким образом, возникало явное противоречие между датами Красных и Зелёного шелков. Профессор В. Фольбах предположил, что шелковые ткани из Реймса могут являться византийскими копиями VIII-IX вв. с сасанидского оригинала VI-VII вв. — с Зеленого шёлка из собора Сен-Ло. [16] В такой гипотезе, разумеется, не было ничего невозможного, тем более, что одна византийская копия ткани с этим сюжетом — Синий шёлк с сенмурвами (правда, выполненная явно с другого оригинала и в совершенно иных, византийских, традициях) [17] — была уже давно известна. Однако и это предположение не могло снять полиостью недоумения по поводу столь большого — почти в два столетия — хронологического разрыва между оригиналом и копиями.
Кроме того, техника изготовления Зелёного и Красных шелков, исследованная крупнейшими авторитетами в этой области Ф. Гюйше и Г. Виалем, оказалась совершенно аналогичной; [18] более того, и в том и в другом случае имела место слабая крутка нитей, характерная для Ирана (и вообще для мастерских Востока — в отличие от византийских центров, обычно пользовавшихся сильной круткой).
Новая находка Зелёного шелка с сенмурвами проливает свет на всю эту проблему. Во-первых, выясняется поздняя дата не только Красных, но и Зелёных шелков. Во-вторых, вновь найденный вариант оказывается промежуточным звеном между теми и другими, объединяя все эти четыре ткани с сенмурвами с полной несомненностью в одну группу — и при этом столь единую, что она не может быть разрознена ни географически, ни хронологически. Не имея никаких аргументов в пользу византийской атрибуции этой группы, при наличии в то же время сильной сасанидской традиции — в сюжете, мотивах и технике исполнения, — мы должны считать всю эту группу шёлковых тканей иранской.
Итак, поразительный факт находки в могиле аланского вождя по существу единственного в мире аналога одежды шаханшаха Ирана обязан своим происхождением прежде всего новой ситуации и переоценке многих ценностей, наступившей на Востоке после арабского завоевания. Именно в это время мы находим на Западе и на Востоке шедевры сасанидского искусства (вызвавшие там серии подражаний, в частности и в шелкоткачестве), [19] которые были в предшествующую эпоху гораздо более «замкнутыми», традиционными и «аристократичными» по своему назначению.
[1] К.В. Тревер, Собака-птица, сенмурв-паскудж. Л., 1938 (по изданиям 1933 и 1937 гг.); Она же. Серебряное навершие сасанидского штандарта, ТОВЭ, III, 1940, стр. 167-179; С. V. Trever. Tête de senmurv en argent des collections de l’Ermitage, «lranica Antiqua», vol. IV, Fasc. 2, Leiden, 1964, p. 160-170.
[2] Я.И. Смирнов, Восточное серебро, СПб., 1908, табл. 49, 70, 83, 84, 115, 288 и др.; см., например: R. Ghirshman. Parthes et Sassanides, Paris, 1966, p. 219; A. Godard, L’art sassanide, Paris, 1961, pl. 121.
[3] F. Sarre, E. Herzfeld, Iranische Felsreliefs, Berlin, 1910, Taf. 39.
[4] Ibid., S. 210; P.O. Harper, The Senmurv, «Bulletin of the Metropolitan Museum of Art», 1961, November, p. 94.
[5] В.А. Шишкин, Афрасиаб — сокровищница древней культуры, Ташкент, 1966, стр. 18.
[6] В дальнейшем мы будем называть их — по окраске фона — Зелёным, Красным и Синим шелками с сенмурвами.
[7] A. Kendrick, Catalogue of Early Medieval Woven Fabrics. Victoria and Albert Museum. Department of Textiles, London, 1925. tab. 1, No. 1000.
(14/15)
[8] Ph. Ackerman, Persian Textiles, CIBA-Review, 98, 1953, Basle, p. 3517 (цветное воспроизведение см., например, W.F. Volbach, Il tessuto dell’arte antica, Milano, 1966, p. 50).
[9] A. Иерусалимская, О северокавказском «шёлковом пути» в раннем средневековье, «Советская археология», 1967, № 2, стр. 55-78.
[10] Беря минимальную ширину — см. ниже.
[11] О. Falke, Kunstgeschichte der Seidenweberei, Berlin, 1913, Abb. 98; J. Lessing, Die Gewebesammlung des Kunstgewerbemuseums, Berlin, 1900, Nr. AKG8822; D.G. Shepherd, W.B. Henning, Zan-daniji Identified? «Aus der Welt der Islamischen Kunst». Festschrift für E. Kühnel (Sonderdruck), Fig. 3, 13, 16; А. Иерусалимская, ук. соч., рис. 4.
[12] На вопросах датировки я предполагаю в дальнейшем остановиться в специальной публикации.
[13] См., например: А. Иерусалимская, Ткань с Бахрамом Гуром из могильника Мощевая Балка, ТГЭ, V, 1961, стр. 40-50.
[14] «Bulletin de liaison du CIETA» (Centre International d’étude des textiles anciens), 15, 1962, p. 38-50; см. также цветное воспроизведение, W.F. Volbach, op. cit., N. 68, p. 146.
[15] F. Guicherd, G. Vial, Dossiers de recensement de linceul et de coussin de Saint-Rémi, «Bulletin de liaison du CIETA», 15, 1962. p. 42, 48.
[16] W.F. Volbach, op. cit., p. 146, 148.
[17] I. Errera, Catalogue d’étoffes anciennes et modernes, Bruxelles, 1907, fig. 3; J. Pasco, Catalogue de la collection de Francisco di Badia, 1900, pl. XXVII.
[18] F. Guicherd, G. Vial, op. cit., p. 43, 44, 46, 48, 49.
[19] «Шёлк с крылатыми конями» Ватикана (W.F. Volbach, op. cit., p. 129, N. 69); серия шелков с изображением подвигов Бахрама Гура (библиографию см. в ст. А. Иерусалимской, ТГЭ, V, 1961, стр. 40-50); китайские подражания сасанидским шелкам из Шоссуина (О. Falke, op. cit., Abb. 110) и др.
|