Л.А. Евтюхова
Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов).
// Абакан, 1948. 109 с.
Часть I. Курганы и клады енисейских кыргызов.
Четвёртый тип погребений
Каменные курганы этого типа характеризуются длинными могилами под невысокой плоской каменной насыпью. Погребение совершено по обряду трупосожжения, причём мужчина похоронен почти всегда в сопровождении коня. Насыпь без врытых камней по сторонам. К этой группе относятся: курган в седловине над рекой Таштык из раскопок С. А. Теплоухова, [1] 3 кургана из раскопок С. В. Киселёва в 1926 г. у заимки Усть-Тесь, [2] 2 кургана из раскопок С. В. Киселёва в 1938 г. на Уйбате (гр. II) и 22 кургана из 2-й группы близ Капчальского баритового рудника из раскопок В. П. Левашевой в 1935 и 1936 гг.
Описываемая группа памятников выделяется на основании материала, добытого раскопками в основном за последнее десятилетие. Погребение в седловине над р. Таштык было раскопано в грунтовой яме под довольно высокой каменной насыпью. Покойник лежал головой на СЗ и рядом с ним была положена лошадь.
При погребении найдены железные, лопастные наконечники стрел, некоторые из них с напускным костяным свистящим шариком, две пряжки — бронзовая и железная, костяные орнаментированные пластинки — накладки от верхнего края колчана. Пара железных стремян [3] с полукруглым подножием и плоской высокой лопаткой на верхней петле и костяная пряжка от подпруги. К сожалению, материал из раскопок С. А. Теплоухова в минусинской котловине более подробно не известен. Суммарное перечисление вещей как из случайных находок, так и разнообразных могил, приведённое в его «Опыте хронологической классификации», [4] не представляет возможности изучить все эти вещи по комплексам и распределить их по основным признакам в хронологической последовательности.
Раскопанные С. В. Киселёвым около заимки Усть-Тесь 3 погребения относятся к одному времени.
Все они были захоронены под плоской насыпью из камней, наложенных в виде кольца. В одном из них было обнаружено погребение мужчины с конём (кольца № 2), (рис. 108), в другом — женщины (к. № 3) и в третьем — ребёнка (к. № 6); размер их (2X2 м) и ориентировка первых двух могил одинаковая, стенками на СС —ХЗ—ХВСВ [так в тексте. — П.А.] ЮЮВхЗЮЗ. Детская могила, ориентировка — ЗЮЗхВСВ, имела в длину 1,15 м и в ширину 0,55 м.
Костяки мужчины и ребёнка лежали головой на ЗЮЗ, а женщины на С.
В погребении мужчины найдены части трёх баранов, разрубленных на куски, у головы глиняная ваза с тремя поясами штампованного орнамента, формой подражающая кыргызским, но с более широким горлом и иного состава глины (рис. 109) и четырёхугольная поясная железная пряжка (рис. 110).
Конь лежал головой в том же направлении, как покойник. Во рту у него были железные кольчатые двусоставные удила с жестяными псалиями (рис. 111). Форма этих удил, довольно поздняя, была распространена среди кочевников уже после VIII века. На спине коня прослежены остатки деревянного седла с железными оковками
(60/61)
Рис. 108-111. Усть-Тесь.
и найдены костяная пряжка от подпруги и костяная накладка. Железное стремя (рис. 111 а), выкованное из одного куска, с концами, заклёпанными на подножии, также довольно поздней формы. В венгерских древностях такие стремена датируются IX веком. Возле коня лежала задняя нога барана и кости передней ноги коровы. [5]
В женском погребении были найдены кости трёх баранов, разрубленных на куски и глиняный сосуд, [6] а при погребении ребёнка два сосуда баночной формы и другой тоже баночной формы, но с удлинённой нижней частью (высотой около 20 см). [7]
Два погребения в сопровождении коней были раскопаны С. В. Киселёвым в группе курганов и могил разных эпох, расположенных в 11/2 км от Уйбатского Чаа-таса (Уйбат II). Под плоскими круглыми насыпями были обнаружены двойные могилы.
В кургане № 1 (рис. 112) могила для человека была вырыта несколько ниже, чем могила для коня и отделена от конской грунтовой перемычкой около 20 см шириной и высотой. Могила человека была вырыта подбоем из конской могилы. В первой могиле на дне ямы лежал костяк мужчины, вытянуто, на спине, с руками, протянутыми вдоль тела. Затылком череп упирался в каменную плитку,
(61/62)
Рис. 112. Могильник Уйбат II.
положенную в изголовьи покойника. Вдоль правого бока, от головы и до середины бедряной кости, был положен большой берестяной колчан, украшенный накладками. Его длина 87 см, ширина внизу 22 см, вверху 14 см, высота кармана 17 см. Кверху карман слегка расширяется, верхний край закруглён. В колчане были вложены несколько стрел с плоскими ромбическими железными наконечниками. Диаметр древков стрел около 0,7 см. Костяная накладка верхнего края колчана в виде широкой (18х5,5 см) тонкой пластины, украшенной двумя рядами волют, промежутки среди которых заштрихованы параллельными продольными линиями (рис. 113). На выступающей задней стенке колчана и вдоль краёв самого колчана прикреплены узкие длинные костяные пластинки, орнаментированные кружками и волютами (рис. 114).
Поверх колчана был положен лук. От него сохранились концевые парные костяные накладки с вырезом для укрепления тетивы и
(62/63)
Рис. 113-115. Могильник Уйбат II.
(63/64)
пара средних накладок обычной формы с косыми нарезками обратной стороны, нанесённых для более прочного скрепления с деревянной основой лука. После того как тетива в могиле сгнила, сложной составной лук, имевший форму в виде буквы «м», распрямился и в таком виде его общая длина составляла 134 см. Такие луки издавна были широко распространены во всём кочевническом мире VI-IX вв. Саяно-Алтайское нагорье также пользовалось луками этой формы. [8]
Под колчаном найдены несколько костей передней части барана в около них небольшой железный нож. Засёдланный конь в соседней подбойной могиле был положен головой в том же направлении, что и покойник. На спине лошади прослежены остатки деревянного седла, а сбоку найдены железные стремена с полукруглым подножием и круглой верхней петлей. Кроме того найдены костяные пряжки от подпруги и костылек. Возле правой задней ноги лошади лежала ножная кость барана.
Второй курган этого могильника был ограблен. Конструкция могилы та же, что а в предыдущем кургане. Погребение человека было совершенно ограблено, найдены только обрывки берёсты от колчана и несколько обрывков берёсты от какого-то предмета с очень тонким резным орнаментом в виде заключённых в овалы растительных узоров из широких лепестков с заштрихованным фоном (рис. 115). Повидимому, техника орнаментации берестяных изделий в это время стояла высоко и очень широко применялась. Достаточно вспомнить стилизованное изображение верблюда с повозкой на туеске из 9-го каменного кургана Уйбатского Чаа-таса.
К этой же группе относятся и 22 кургана, раскопанные в 1935 и 1936 гг. В. П. Левашевой во втором могильнике у Капчальского баритового рудника, расположенном в 200 м от посёлка (рис. 116).
Курганы плоские, диаметром около 4-х метров, сложенные из камней, по своей конструкции однотипны. В основном во всех курганах были встречены трупоположения в могилах. Исключение составляют три кургана №№ 5, б, и 11, где в первых двух под насыпью была найдены трупосожжения на горизонте в кургане № 5 в сопровождении пары железных стремян, удил, 5-ти наконечников стрел и 1 железного кольца, а в кургане № 6 — без вещей. В кургане № 11 трупосожжение было вводным погребением, так как оно было захоронено под насыпью среди камней, попавших в могилу с основным погребением мужчины с конём в могильной яме. На основании этого можно прийти к заключению, что курганы с трупосожжениями и с трупоположениями в этом могильнике одновременны или трупосожжения могут быть даже более поздними. Очевидно, обряд трупосожжения в некоторых случаях сохранялся и в позднее время, когда господствовал уже обряд трупоположения. В пяти курганах (№№ 10, 15,16, 17 и 21) были вскрыты детские погребения. В двух курганах детские костяки были положены в сопровождении целых баранов (к.к. №№ 10 и 17), в двух других (№№ 15 и 16) были положены части барана или его голова, а в кургане № 21 ничего не найдено. В кургане № Н детское погребение без вещей являлось вводным, так как оно было найдено среди камней насыпи.
В девяти курганах в грунтовых ямах были обнаружены мужские погребения в сопровождении коня (№№ 1, 2, 3, 8, 11, 12, 13, 19, 20)
(64/65)
Рис. 116. Капчалы, II группа курганов.
(65/66)
и в двух (18 и 22-е) женские (без коней). Ориентировка всех погребений довольно неустойчивая. Так, в погребениях с конём детские костяки лежали головами на ЮЗ и З, на В и ЮЗ, а женские только на запад.
В двух могилах, исследованных В. П. Левашевой, прослежены остатки гробов. В к. № 13 покойник лежал в берестяном гробу с деревянной рамой, а в к. № 16 детский костяк лежал в колоде, выдолбленной в виде корыта. Лошади обычно клались головой в том же направлении, что и покойник, только в кургане № 8 они лежали головами в разные стороны.
Вызывает сомнение женское погребение в кургане № 18, где костяк лежал скорченно, на правом боку, в небольшой могильной яме, головой на СЗ, но найденная в области таза овальная железная пряжка все-таки позволяет предполагать одновременность этого погребения со всеми остальными. Почти во всех могилах были найдены кости главным образом барана и только в одной (к. № 3) лежали 2 кости коровы.
В погребальном инвентаре описываемого могильника обращает на себя внимание отсутствие среди посуды кыргызских ваз. Вся посуда, сопровождавшая покойников, представлена в виде грубых сосудов баночной формы сформованных от руки. Только в одном кургане № 3 (погребение с конём) был поставлен большой глиняный сосуд, своей формой, подражающий кыргызской вазе, но благодаря тому, что он также слеплен без гончарного круга, его пропорции несколько иные, так например, шейка гораздо шире и ниже.
Обряд погребения мужчины с конём довольно однотипен. Мужчина клался в могилу обычно в сопровождении лука и стрел в колчане, железного ножа, иногда железного пальштабовидного топора.
В четырёх мужских погребениях с конём при покойниках были найдены берестяные колчаны со стрелами (кк. №№ 2, 3, 8, 13).
В курганах №№ 3, 8, 13 найдены железные пальштабовидные топоры, аналогичные алтайским из раскопок кочевнических могил VII-VIII веков в Курайской степи. [9]
Лошадь клалась в могилу взнузданной; обычно во рту находились железные удила. Судя по тому, что во всех могилах стремена находились возле самой лошади — они клались в могилу засёдланными.
Это подтверждают также находки под брюхом лошадей костяных или железных пряжек от подпруги.
Особенно важным является погребение мужчины с конём в кургане № 19, где с правой стороны у пояса покойника была найдена бронзовая китайская монета конца IX века (рис. 116), очевидно, лежавшая в специальном мешочке вместе с кресалом. Эта находка позволяет точно датировать не только всю описываемую II капчальскую группу курганов, но и весь круг памятников этого типа. Таким образом, мы видим, что погребения IV-й группы в виде трупоположения в длинных могилах в сопровождении коня (мужские) приходят на смену погребениям с трупосожжением, описанным мною в предыдущих трёх группах кыргызских могил.
Интересно установить взаимоотношение между двумя могильниками у Капчальского баритового рудника. Несомненно они относятся к разному времени. Погребения в первом могильнике, хотя и в продолговатых могильных ямах, совершены ещё по обряду трупосожжения. Их могильный инвентарь на основании сравнения с другими
(66/67)
кыргызскими погребениями приводит нас ко времени развитого орхоно-енисейского письма в минусинской котловине, т.е. VIII-IX веку. Второй Капчальский могильник расположен на расстоянии ста метров от первого и основной обряд погребения здесь иной, в виде трупосожжения. Трупосожжение здесь встречается уже как пережиток — оно применяется для погребения лиц непервостепенного значения, которых можно похоронить в уже готовом кургане вводным погребением, как это мы видим в кургане № 11.
[1] С.А. Теплоухов. Опыт классификации, стр. 56.
[2] С.В. Киселёв. Материалы археолог. экспедиции в Минусинский край в 1928 г., стр. 146-147, кольцо № 2, 3 и 6.
[3] Там же [у Теплоухова. — П.А.], стр. 57, табл. II.
[4] Там же [у Теплоухова. — П.А.], стр. 55, нижний абзац.
[5] С.В. Киселёв. Материалы, табл. V, рис. 13, 4-7, 12.
[6] Там же, табл. V, рис.63.
[7] Там же, табл. V, рис. 64, 66.
[8] В раскопках Саяно-Алтайской экспедиции под руководством проф. С.В. Киселёва могил тюрков-кочевников VII-VIII века было найдено несколько луков этой формы, точно так же, как и в раскопках В.П. Левашевой у Капчальского баритового рудника. Описание этих материалов будет дано дальше.
[9] Л.А. Евтюхова и С.В. Киселёв. Отчёт о работе Саяно-Алтайской археологической экспедиции в 1935 г., стр. 97, рис. 20.
|