![Сообщения Государственного Эрмитажа. [Вып.] XIV. Л.: «Искусство». 1958.](/img/sge-014.jpg)
H.В. Дьяконова
Фрагмент стенной росписи из Турфанского оазиса
с изображением ткацкого станка.
Стенные росписи буддийских монастырей и храмов средневекового Синьцзяна в подавляющем большинстве случаев посвящены религиозным сюжетам. Однако некоторые из них содержат материал, позволяющий нам составить некоторое представление о жизни и трудовой деятельности населения страны.
В этом отношении особенно интересны сцены из многочисленных легенд о прежних перерождениях Будды и сотворённых им чудесах. Своим содержанием они связаны с фольклором — сказкой, басней, и художники любили изображать эти события в реальной, знакомой им обстановке, богатой интересными бытовыми чертами.
По-видимому, фрагментом подобной легендарной сцены является небольшой (19×17 см) кусок стенной росписи 1 [1] из монастыря в Сенгым-Агызе (в Турфанском оазисе).
Фрагмент росписи из Турфанского оазиса с изображением ткацкого станка.
Этот фрагмент был привезён Д.А. Клеменцем, совершившим по поручению Российской Академии наук в 1898 г. разведывательную экспедицию в северные оазисы Синьцзяна 2.
Рассматриваемый обломок стенной росписи крайне фрагментарен, и сюжет её полностью едва ли может быть установлен. В нижней части на красноватом фоне видна грязно-белая дугообразная полоса, над ней — четвероногое животное, а левее нечто вроде хвоста змеи. В данном случае, однако, нас интересует верхняя половина этого фрагмента, где сохранилась часть изображения ткацкого станка с сидящей за ним ткачихой. Здесь хорошо видна вся нижняя часть станка — «товарный вал» с наматывающейся на него тёмной тканью, перед которым на трёхногом табурете сидит женщина в неширокой, спускающейся ниже колен охряно-красной одежде с длинными узкими рукавами. Ноги ткачихи, обутые в мягкие чёрные сапоги с высокими голенищами, находятся на педалях станка. Две педали и соединение их с ры-
(50/51)
чагами ремизок, как и другие видимые на нашем фрагменте части станка, написаны очень тщательно и чётко. Несомненно, устройство его было хорошо знакомо живописцу, выполнявшему эту роспись. Голова ткачихи не сохранилась, лишь две чёрные косы падают на спину, позволяя нам составить себе некоторое представление о причёске этой женщины. Руки, написанные крайне обобщённо (пальцы не обозначены), вытянуты вперёд вдоль кромок находящейся на станке ткани, левая рука (изображение её повреждено), по-видимому, держит челнок.
Вся верхняя часть изображения, к сожалению, полностью утрачена, однако, и сохранившаяся нижняя позволяет сделать некоторые наблюдения, небезынтересные для истории культуры средневекового Синьцзяна.
Двухнедельный станок того же типа, что написан на нашей фреске, был, по-видимому, широко распространён в Китае на рубеже нашей эры; об этом свидетельствует целый ряд Ханьских рельефов 1. [3] Следует думать, что эта система станка стала известна в Синьцзяне также в ханьское время, когда, после победы Китая над гуннами, китайская культура распространилась на «Страны Запада».
По всей вероятности, ткацкая техника Китая проникла в Синьцзян в начале нашей эры вместе с шелководством и искусством обработки шёлкового волокна 1. [4] Интересно, что позднейший (XIII-XVI вв. и позже) изобразительный материал и письменные источники Китая не дают станков подобного типа. По-видимому, в профессиональном ремесле они были к этому времени вытеснены более сложными станками со шнуровым управлением, применявшимися для изготовления узорных тканей 2. [5]
В Синьцзяне, как мы видим на описанной выше фреске, «ханьские» станки сохранились до X-XI вв. н.э. и бытовали в среде осёдлых уйгуров Турфанского оазиса; о последнем обстоятельстве свидетельствует характерная для местного, не китайского, населения одежда и причёска изображённой на рассматриваемой росписи ткачихи.
[1] 1 Инв. №ТУ-402.
[2] 2 Nachrichten über die von der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaft zu St. Petersburg im Jahre 1898 ausgerüstete Expedition nach Turfan von D. Klemenz, St. Petersburg, 1899, стр. 37, 45, 47. Точных сведений о том, откуда именно был взят этот фрагмент, ни в статье Д.А. Клеменца, ни в описях материалов экспедиции нет. Некоторые указания по этому поводу содержатся у С.Ф Ольденбурга (Русская Туркестанская экспедиция 1909-1910 гг. Краткий предварительный отчёт, СПб., 1914, стр. 37).
[3] 1 Е. Chavannes, Mission Archéologique dans la Chine Septentrionale, t. I, Paris, табл. 53 и 75. Изображения таких же станков автор настоящей статьи видел во время посещения некоторых музеев Китайской Народной Республики на недавно открытых, ещё неизданных ханьских рельефах.
[5] 2 О. Franke, Kêng Tschui T’u Ackerbau und Seidengewinnung in China, Hamburg, 1913, табл. XCI, XCII, XCVIII, XCIX.
|