М.М. Дандамаева

Золото Южной Америки в коллекции Эрмитажа.

// Ювелирное искусство и материальная культура. СПб: Изд-во Гос. Эрмитажа. 2001. С. 214-218.

В Эрмитаже хранится более двухсот тридцати золотых изделий из Южной Америки доколумбова периода, поступивших в музей в 1951 г. из Гохрана. Эти экспонаты, по всей видимости, представляют собой разрозненные элементы погребального инвентаря: украшения и мелкую ритуальную пластику. Провенансы памятников неизвестны, но благодаря ярко выраженным стилистическим особенностям их можно без труда отнести к ряду древних культур Перу и Колумбии. Некоторые предметы происходят с территории Коста-Рики и, возможно, Панамы. Все эрмитажные экспонаты принадлежат к разряду серийной продукции, большинство из них имеет аналоги в различных музеях мира, однако для России это собрание является единственным в своём роде и представляет большой интерес, особенно в колумбийской его части.

Золото Колумбии.

Основу коллекции составляют памятники Колумбии, недра которой были так богаты золотом, что эта земля послужила прообразом сказочного Эльдорадо испанских легенд. В эпоху конкистадоров на территории страны развивалось несколько различных культур, но об их носителях сегодня известно чрезвычайно мало. В Эрмитаже хорошо представлена торевтика чибча-муисков — народа, обитавшего недалеко от современной столицы Колумбии — Боготы. Среди муискских памятников привлекают внимание большие (27,2×12,6 см и 26×13,5 см) ажурные украшения для носа, обрамлённые характерными для стилистики муисков головками длинноклювых птиц (рис. 1). Трудно предположить, что подвески таких размеров мог носить живой человек. Скорее всего они, как и все золотые предметы, сопровождавшие умерших в потусторонний мир, были сделаны специально для погребения.

Украшения производят впечатление тонкого золотого листа с вырезанным на нём сетчатым орнаментом, однако в действительности они литые. Многочисленные петли предназначались для мелких подвесок. Необычайно светлый цвет золота объясняется примесью серебра.

Нагрудные украшения муисков тоже представляют собой пластины, отлитые вместе с ажурным орнаментом по бокам. К их верхнему краю припаяны изготовленные отдельно рельефные изображения птиц, на одной из пластин — с человеческими головами в когтях (рис. 2). Подобного рода сочетание элементов орнамента, отлитых вместе с изделием, и таких, которые припаивались к основе, было достаточно широко распространено в торевтике муисков. Так, нагрудная подвеска фигурной формы украшена человеческими фигурками, одни из которых были вычеканены прямо на пластине, другие — на отдельных листочках золота, припаянных затем к этой же пластине (рис. 3). Бляшки в виде стилизованных человеческих фигурок служили и частями ожерелий. Изображения на них выбивались с оборотной стороны при помощи молоточков на маленьких наковальнях.

Самые многочисленные изделия торевтики муисков, дошедшие до наших дней, — это пластинки разных размеров, схематично изображающие людей (чаще мужчин, иногда женщин) с различными атрибутами в руках. Нижняя часть пластинок, имеющая вид сильно заострённого клина, позволяет предположить, что их вставляли в какие-то отверстия. Ритуалы, для которых предназначались эти изделия, сегодня остаются загадкой. Известно лишь, что антропоморфные фигурки помещались в специальные тайники внутри погребений. В Эрмитаже хранится более сорока таких статуэток (рис. 4), качество их изготовления и проба золота, как обычно бывает у этой группы памятников, низкие. Впрочем, некоторые эрмитажные пластинки выполнены из металла достаточно высокой пробы. Обычно такие фигурки вместе с деталями (чертами лица, атрибутами и т.п.), производящими впечатление напаянных на пластинку проволочек, отливались в технике утраченного воска, но, по-ви-

(214/215)

(215/216)

димому, иногда проволочки действительно припаивались к основе.

Все памятники, о которых шла речь, имеют аналогии среди экспонатов Музея золота в Боготе, [1] что же касается антропоморфных пластинок, то они представлены в коллекциях многих музеев мира. Однако Эрмитаж обладает и весьма редким образцом муискской торевтики (ДМ 228). Эта группа, состоящая из фигурок мужчины и женщины, изображённых в типичной для муисков схематично-плоскостной манере, и двух крупных пресмыкающихся, ползущих между ними. Все эти персонажи расположены в центре небольшого (дл. 11,3 см) участка неправильной округлой формы, окруженного изгородью. Подобные многофигурные композиции, изображающие, вероятно, ритуальные сцены, были характерны для искусства муисков. До наших дней, однако, таких памятников дошло очень мало, что делает эрмитажный экспонат особенно ценным, несмотря на невысокое качество работы и низкую пробу золота, соединённого с большим количеством меди.

Золотые изделия из прочих областей Колумбии представлены в Эрмитаже далеко не так хорошо, как памятники муисков. Изящная, тщательно от-

(216/217)

полированная погремушка (ДМ 172) типична для развивавшейся к северо-востоку от области обитания муисков культуры кимбайя, торевтика которой славится изысканностью форм и хорошим качеством исполнения. Из этой же области, по-видимому, происходит и похожий на булавку с гвоздевидной головкой предмет, которым в действительности закрывали бутылочку с известью (ДМ 197). Индейцы носили с собой известь, чтобы с её помощью нейтрализовать наркотическое воздействие коки, листья которой они жевали.

Возможно к соседней с кимбайя культуре — калима — следует отнести и маску из тонкого золотого листа с хищными клыками, торчащими из зубастого рта прямоугольной формы (ДМ 70). Золотые маски нередко покрывали лицо умершего, но эрмитажный экспонат слишком мал для этого, и, скорее, прикреплялся к скульптуре, сделанной из другого материала. С территории Колумбии происходят ещё несколько разрозненных зооморфных бусин, бляшек, украшавших одежду, и маленьких скромных подвесок для носа, а также многочисленные фрагменты украшений.

Эрмитажная коллекция хорошо иллюстрирует разнообразие приёмов колумбийских златокузнецов: литьё, пайку, ковку и технику утраченного воска. Одна из стадий последнего метода зафиксирована в маленькой человеческой фигурке (ДМ 192), внутри которой сохранилось ядро, вероятно из глины, применявшееся в процессе литья в технике утраченного воска.

Золото Перу.

Перуанская часть коллекции беднее колумбийской и состоит в основном из небольших украшений и образцов мелкой пластики. Самый ранний из экспонатов — миниатюрная маска — относится к куль-

(217/218)

туре мочика, развивавшейся на северном побережье страны в первой половине I тысячелетия. К этому времени история обработки золота в Перу насчитывала уже около двух тысяч лет, и мочикские златокузнецы достигли высокого мастерства в своём искусстве. Эрмитажная маска, очевидно, нашивалась на одежду или служила элементом ожерелья, на это указывают четыре маленьких отверстия, расположенные по два на краях изделия. Со лба маски смотрит маленькая голова пумы, которая почиталась как главное божество у мочика, как и у многих других народов Америки (рис. 5).

Большинство перуанских изделий Эрмитажа были созданы прославленными ювелирами чиму — народа, обитавшего на северном побережье в первой половине II тысячелетия и ощутившего на себе сильное влияние традиций мочика. Эрмитажная коллекция обладает лишь мелкими образцами торевтики чиму: это бляшки, гвоздевидная серьга, браслет и несколько воронок, украшенных рельефным изображением человеческого лица с характерным для чимуских изделий крючковатым носом и высокими скулами. Все эти вещи, в том числе и штырь серьги, сделаны из тонкого золотого листа с выбитым на нём изображением. Нередко памятники чиму сохраняют следы красной краски, которой мастера покрывали золотые изделия, возможно, следуя каким-то ритуальным целям. В некоторых случаях красноватый цвет золота достигался добавлением меди. В собрании Эрмитажа нет памятников, инкрустированных полудрагоценными камнями, хотя такие изделия часто встречались в торевтике мочика и особенно чиму.

В художественном ремесле любой южноамериканской культуры существовали определённые каноны, однако нигде, вероятно, они не были столь строги, как в торевтике инков, образцы которой изящны, но похожи друг на друга как две капли воды. Рассказы хронистов сохранили воспоминания о выкованном из золота саде Верховного Инки, который был населён золотыми птицами, животными и людьми, о золотых кумирах богов и золотой утвари. Однако дошедшие до наших дней памятники поражают своим однообразием. Ритуальная скульптура инков, которую они помещали в погребения, — это всегда фигурки мужчин, женщин и лам, основного животного в хозяйстве жителей древнего Перу. Эрмитаж обладает тремя маленькими статуэтками лам, отличающимися друг от друга лишь размерами и степенью сохранности (рис. 6). Сильные повреждения двух женских фигурок отчасти компенсируются прекрасно сохранившейся золотой косой, украшенной большим гребнем. Все статуэтки сделаны из золотого листа, внутри они полые. Среди памятников нашего музея есть две пары миниатюрных щипчиков. Эти предметы характерны для продукции инков и чиму, но следы красной краски заставляют отнести их, скорее, к торевтике последних. Подобными инструментами индейцы прореживали волосы на лице и теле. Золотые щипчики, однако, слишком малы и хрупки для того, чтобы их можно было использовать в реальной жизни, это, по всей видимости, лишь модели, предназначавшиеся специально для погребального инвентаря.

Репертуар сюжетов эрмитажных памятников отражает не только фауну южноамериканского материка, но и религиозные представления его обитателей. С этой точки зрения интересна подвеска для носа в виде двуглавой змеи — символа небес у народов древнего Перу (ДМ 165). Впрочем, любое украшение было тесно связано с ритуалами и верованиями его обладателей.

Примечание.

[1] El dorado. Museum of Gold. Banco de la republica. Bogota. Colombia. Bogota. 1975. №1253, 10086, 124, 8232.

наверх