 [ продолжающееся издание ]
Археологические открытия 1976 года.
// М.: 1977. 608 с.
Зарубежные экспедиции.
В.Е. Войтов, В.В. Волков, С.Н. Кореневский, Э.А. Новгородова
Археологические исследования в Монголии. ^
// АО 1976 года. М.: 1977. С. 586-588.
Советско-Монгольская историко-культурная экспедиция продолжила полевые исследования в МНР. Они включали, в частности, работы по изучению металлургии и горного дела, памятников каменного века, оленных камней и плиточных могил, жертвенно-поминальных комплексов тюркско-уйгурского времени, известных в литературе под названием тюркских «княжеских могил», а также памятников монгольского средневековья.
Ревизия
старых медных выработок проводилась в Мандахской меднорудной зоне. Здесь обследовано месторождение Цаган-Сабурган (Белый сабурган). Цаган-Сабурган — гора белого кварца, расположенная в 70 км на юг — юго-восток от г. Мандаха Восточно-Гобийского аймака. Медоносные породы выходят на поверхность в восточной части горы. Старые разработки концентрировались именно в этом месте. Было обнаружено около пяти штолен, ведущих внутрь горы вслед за уходящими жилами малахита. На стенах штолен видны следы копоти. Вокруг штолен были разбросаны осколки чёрной гранитной породы. Два из них имели следы обработки — желобчатые пояски и следы подработанной поверхности. Видимо, эти предметы служили рудокопам в качестве молотов для дробления руды.
Следы других старых выработок обнаружены в 6 км к западу от горы Цаган-Сабурган, где медоносная жила выходила прямо на поверхность. Она представлена малахитом и лазуритом. Старые выработки представляли собой карьеры в виде воронок 10-12 м в диаметре. Вопрос о том, в какое время и кто разрабатывал эти месторождения меди, остаётся открытым.
В местности Тугрегийн Ширэ Булган сомона Южногобийского аймака, недалеко от раскопа палеонтологов обследовано несколько крупных скоплений серой хорошо отмученной керамики, богато украшенной многообразными элементами геометрического орнамента. Керамику эту неизменно сопровождает одинаковый каменный инвентарь. Особого упоминания заслуживает открытое в Тугрегийн ширэ разрушенное погребение человека, находившееся у подножья песчаного останца. Рядом с костяком найдены фрагменты серой тонкостенной керамики с характерным геометрическим орнаментом и отщепы из яшмы, халцедона и кварцита.
В Архангайском аймаке в верховьях р. Хуни Гол и на Северном Тамире в местности Шивертын Ам обследованы 28 оленных камней. Большая часть их связана с плиточными могилами — они стояли по углам оградок или составляли их боковые стенки. В плиточной могиле в Шивертын Ам оленные камни были вторично использованы для сооружения перекрытия могильной ямы. На одной из плит перекрытия были высечены полосы — дороги, а рядом с ними — схематические фигурки людей и лошадей, т.е. сюжет близкий к целой серии писаниц Забайкалья и Монголии. Таким образом, шивертынская плита может служить опорным моментом для датировки этих наскальных изображений.
(586/587)
Жертвенно-поминальные комплексы тюрко-уйгурского времени раскапывались в двух местах. Первый находился в Архангайском аймаке на левом берегу р. Хунн Гол в местности Хушотын тал. Он представляет собой невысокое земляное возвышение (34х26 м), окружённое рвом и валом. В северной части вала — два возвышения, обозначающих, видимо, вход. Длинной осью памятник ориентирован по линии север — юг. Всю южную часть центральной земляной площадки занимал каменный курган диаметром 10 м и высотой 0,7 м. Северная часть памятника была совершенно свободна от камней. Здесь, рядом с курганом стояла большая каменная черепаха с округлым отверстием в спине. Северная ориентировка, а также отсутствие каменных изваяний и балбалов составляют характерную особенность данного памятника. Общая площадь его более 1500 кв.м. Раскопками вскрыто около 500 кв.м, треть центральной площади и половина курганной насыпи. При разборке курганной насыпи найдены обломки грубой толстостенной керамики, пластинка железного панцирного доспеха, сильно коррозированные мелкие железные предметы и нижний камень ручной мельницы.
Второй жертвенно-поминальный комплекс эпохи ранних кочевников исследовался в центральном аймаке на правом берегу р. Толы. Он известен под названием «Унгетский памятник» и был открыт Н.М. Ядринцевым в 1891 г., а в 1925 г. Г.И. Боровко заложил здесь две разведочные траншеи.
Комплекс представляет собой ограниченную подпрямоугольным рвом и валом глинобитную площадку (20х40 м), вытянутую с северо-запада на юго-восток. На площадке находится большой жертвенный ящик, сложенный из четырёх гранитных плит, а также не менее 30 антропоморфных изваяний или их обломков. К юго-востоку от вала на расстояние 2,2 км тянется ряд балбалов. В ряду насчитывается более 550 каменных столбов, большей частью поваленных на землю. В центральной части памятника исследована площадь 180 кв. м.
Основное внимание уделялось стратиграфическим наблюдениям в районе каменного ящика. На памятниках этого типа впервые прослежено наличие двух строительных горизонтов. На первом этапе застройки был выкопан ров, насыпан вал, площадка вымощена толстым слоем серой глины, а в юго-восточной части площадки возведено кирпичное здание под черепичной крышей. Само здание не раскапывалось, но о его существовании в прошлом свидетельствует огромное количество строительных остатков, найденных в разведочном шурфе (17 кв.м). На следующем этапе была произведена перепланировка памятника — частично износившийся глиняный пол засыпан толстым слоем щебня, поверх которого намазан новый слой серой глины. В это же время был сооружён каменный ящик, наружные стенки которого украшены ромбическими узорами, и установлены изваяния и балбалы. Вокруг ящика расчищены основания 14 столбов, служивших каркасом для лёгкой постройки квадратной формы площадью 25 кв.м. Вход в виде тамбура располагался с северо-западной стороны.
Унгетские антропоморфные изваяния представляют собой своеобразный тип монументальной скульптуры кочевников. Изображения лиц высекались в верхней части каменных столбов на широких или узких плоскостях. Головы сильно вытянуты кверху. Глаза и нос очерчены одной углублённой линией, усов нет; отсутствуют также наборные пояса, чаши, оружие и другие аксессуары, обычно изображаемые на тюркских, уйгурских и половецких изваяниях. Рельефно выделяются руки с подчёркнутой мускулатурой. Руки сложены или скрещены на груди, причём иногда пра-
(587/588)
вая ладонь с растопыренными пальцами перекрывает левую.
Проводились работы в районе столицы древнемонгольского государства — Кара-Корума. На самом городище собран многочисленный подъёмный материал — керамика, монеты, оружие, украшения. На юго-западной и западной окраинах городища велись раскопки погребений.
На могильнике, расположенном в 200 м от дворца Угэдея, раскопаны две небольшие могилы с трупосожжениями. Могильные ямы отсутствуют. Кучки кальцинированных костей лежали на древнем горизонте, на глубине 0,2-0,3 м. Из находок отметим две бронзовые монеты монгольской династии (1078-1085 гг.); обломок шестигранной бипирамидальной бусины с отростками, изготовленной из белой пасты; медный посеребрённый перстенёк с гладким щитком, железные гвоздики, обломки керамики и фарфора. Обе эти могилы являются новым типом погребений в Монголии начала II тыс. н.э. Для установления их этнической принадлежности требуется продолжение раскопок.
С.Г. Кляшторный
Эпиграфические работы в Монголии. ^
// АО 1976 года. М.: 1977. С. 588-589.
Эпиграфический отряд Советско-Монгольской историко-культурной экспедиции в 1976 г. продолжил работы в Центральной и Северной Монголии в поисках новых памятников древнетюркской рунической письменности и связанных с ними погребальных комплексов. Обследованы три погребальных комплекса, принадлежавших князьям из рода древнетюркских каганов (VI-VIII вв.). Первоначально все эти комплексы имели в своём составе стелы с надписями, о чём свидетельствуют сохранившиеся постаменты — каменные черепахи. Однако во всех трёх случаях сами стелы или их фрагменты отсутствуют. Один из обследованных комплексов (Унжул-сомон, Центральный аймак) открыт Г.И. Боровко в 1925 г. На боковых щитках постамента-черепахи выгравированы козёл с ромбовидной головой (геральдический знак второй тюркской династии, 689-744 гг.) и змея, что, возможно, связано с указанием на дату по двенадцатилетнему циклу («год змеи»). Два других древнетюркских погребения — на плато Дэд Цэцух (Их-ул-сомон, Дзабханский аймак) и ущелье Дэд Шургах (Тэлмэнь-сомон, Дзабханский аймак), включающие в комплекс каменных черепах с углублением для установки стелы, по типологическим признакам датируются второй половиной VI-VII в.
В верховьях р. Тэс (Хубсугульский аймак) открыт крупный фрагмент четырёхгранной гранитной стелы с 22 строками рунической надписи (длина фрагмента 0,86 м, ширина граней 0,32 м и 0,22 м). Предварительное чтение надписи позволяет датировать её 60-70-ми годами VIII в.; она содержит информацию о крушении второго Тюркского каганата и первых десятилетиях Уйгурского каганата. В долине р. Боро (Селенгинский аймак) обнаружена ещё одна четырёхгранная гранитная стела со штырём для установки на постаменте (постамент-черепаха разбит) ; размеры стелы 1,70х0,60х0,25 м. Надпись из 16 строк очень повреждена. Выше текста — барельефное изображение лица тюркского воина, типологически идентичное тем, что фиксируются на лучших образцах древнетюркских каменных изваяний второй половины VII-VIII вв. В навершии стелы — две переплетающиеся змеи (драконы?).
В долине р. Хануй (Архангайский аймак) обследован крупный наскальный эпиграфический комплекс (скала Бичигг-Хангай-хад), состоящий из не-
(588/589)
скольких десятков старомонгольских и тибетских надписей и двух частично сохранившихся курсивных надписей согдийским письмом.
Общие результаты рекогносцировок указывают на высокую перспективность эпиграфических поисков в Дзабханском и Хубсугульском аймаках.
И.Т. Кругликова
Советско-Афганская экспедиция. ^
// АО 1976 года. М.: 1977. С. 589-590.
Фрагмент скульптуры кушано-сасанидского времени из раскопа.
Отряд под руководством А.В. Виноградова продолжал маршрутное обследование контактной зоны песков и такыров между г. Акчей и портом Хайратон. На археологическую карту нанесено более 30 стоянок и большое количество отдельных находок эпохи камня. Наиболее ранние из них относятся к верхнему палеолиту, но преобладают кремнёвые орудия эпохи раннего неолита и мезолита.
Отряд под руководством В.И. Сарианиди проводил разведки в районе между городами Ташкурган (Хульм) и Баглан. Открыто большое количество памятников, преимущественно античного и раннесредневекового времени. Между деревнями Дильберджин и Дали Чор Булак раскапывалось большое круглое здание с симметрично расположенными башнями, относящееся к ахеменидскому времени.
Основные раскопочные работы проводились на городище Дильберджин. Т. Ходжаниязов исследовал наиболее ранние слои на участке, где в предшествующие годы был раскопан храм Диоскуров. Удалось выяснить план древнейшего храма, построенного в греко-бактрийское время, возможно, Евкратидом. Храм состоял тогда из центрального помещения, окружённого с трёх сторон обводным коридором. С восточной стороны был айван, по сторонам которого находились два маленьких изолированных помещения. Здание было полностью перестроено в раннекушанское время. При Канишке планировка храма была вновь изменена.
Продолжались работы на раскопе X под руководством У. Пулатова. Под полом святилища с тремя глиняными сидящими на троне фигурами обнаружены ещё три уровня полов с тронами разной формы и с обломками разбитых статуй. Наиболее интересна фрагментированная голова, возможно, принадлежавшая статуе богини Анахит. Она окрашена красной, белой и чёрной красками. На лбу и на щеках — круги, сделанные белыми точками. Святилище было частью большой постройки.
Большие работы велись на цитадели. В.С. Долгорукову удалось обнаружить несколько ярусов оборонительных стен, наиболее ранняя из которых, вероятно,
(589/590)
относится к ахеменидскому периоду. Над этой массивной пахсовой стеной была возведена кирпичная, очевидно, греко-бактрийского времени. Ещё выше расчищены неоднократно перестраивавшиеся стены кушанского и кушано-сасанидского времени со стрелковыми галереями и башнями.
В северо-восточном углу городских оборонительных стен после удаления поздней кирпичной кладки была открыта древняя башня с пилястрами по внешнему фасу и бойницами. Возведение башни связано, видимо, с сооружением наиболее древних оборонительных стен города. Изучение восточной и южной городских стен показало, что их конструкция неодинакова. Все башни и стены неоднократно перестраивались.
В северо-западном углу городища глубокой траншеей разрезана оборонительная стена, что позволило установить несколько периодов её перестройки и обнаружить остатки большого углубления, возможно, водохранилища внутри города и рва вне городских стен.
Продолжались раскопки Джига-тепе в 3 км восточнее Дильберджина. На вершине круглой цитадели исследовались помещения кушано-сасанидского времени. В одном из них найдено около 30 глиняных лепёшек с оттисками различных печатей и фрагмент головы глиняной статуэтки гандхарского стиля. Стратиграфический раскоп у основания цитадели выявил наличие слоёв греко-бактрийского времени. У южного панциря оборонительной стены расчищены две башни с двумя ярусами бойниц, стреловидных и продолговатых. Руководил раскопками Ш. Пидаев.
Р.М. Мунчаев, Н.Я. Мерперт, Н.О. Бадер, В.А. Башилов, О.Г. Большаков, В.И. Гуляев, А.В. Куза, И.Г. Нариманов
Исследования Иракской экспедиции. ^
// АО 1976 года. М.: 1977. С. 590-592.
В истёкшем восьмом полевом сезоне Иракская экспедиция Института археологии АН СССР продолжила раскопки раннеземледельческих поселений в Северной Месопотамии. Исследовалось поселение хассунской культуры Ярым-тепе I (VI тыс. до н.э.) и халафское поселение Ярым-тепе II (V тыс. до н.э.), расположенные близ г. Телль Афар в Синджарской долине. Кроме того, экспедицией предприняты раскопки нового памятника — поселения Кюлли-тепе, относящегося ко времени, предшествующему классическим хассунским памятникам.
На Ярым-тепе I вскрыты различные хозяйственно-бытовые комплексы как в древнейших, так и в более поздних строительных горизонтах. В слое горизонта XII расчищен трёхкомнатный сырцовый дом с печью, а в верхних слоях (горизонты VI-V) исследован дом 12, состоявший из 14 комнат жилого и хозяйственного назначения. В доме 45 помимо обычных помещений открыт ряд ячеек, вырезанных в специальном глиняном массиве и предназначавшихся для хранения продуктов. Продолжено изучение комплекса 6 (горизонт V), исследовавшегося в предшествующие годы. Здесь прослежено продолжение восьми длинных параллельных стен, составлявших основу платформы для сушки зерна. В одном из помещений обнаружены следы завала камышовой крыши — единственный случай на Ярым-тепе I, когда мы можем судить о конструкции кровли дома.
Принципиальное значение имеет пополнение в 1976 г. коллекции находок, связанных с металлообработкой древней Месопотамии. Общее количество этих находок — кусков медной руды, немногочисленных медных изделий и в одном случае свинцового браслета — составляет ныне на Ярым-тепе I 25 образцов. К числу важных находок относятся и три глиняные женские фигурки, происходящие из горизонтов VI-V.
На поселении Ярым-тепе II по всей
(590/591)
площади раскопа исследовались древнейшие слои (горизонты VIII и IX). Раскопаны остатки ряда круглых сырцовых домов — толосов диаметром от 3,5 до 5 м. В одном из них у стены была устроена глиняная печь. Монументальная жилая архитектура существовала здесь со времени основания посёлка. На материке расчищены остатки построек, котлованы, откуда брали глину для них, и глубокие колодцы.
К числу наиболее важных результатов раскопок Ярым-тепе II в истекшем сезоне относится открытие двух больших, хорошо сохранившихся гончарных печей. Их топочная камера представляет собой колоколовидную яму, в своде которой были прорыты круглые каналы-продухи для горячего воздуха, проходившего в верхний ярус печи. Здесь находилась круглая обжигательная камера, под которой был вымазан толстым слоем глины и имел продухи. Крыша печи не сохранилась, но можно предполагать, что она была куполообразной и опиралась на стену, окружавшую обжигательную камеру.
Значительно пополнилась коллекция халафской керамики с поселения Ярым-тепе II. Среди великолепных расписных сосудов — два уникальны. Первый — большой скульптурный сосуд в виде животного (свинья или сильно стилизованный слон). Он весь покрыт расписным орнаментом, включающим и солярные знаки. Второй сосуд представляет собой большой флакон, вылепленный и расписанный в виде обнажённой женской фигуры, голову которой заменяет горло флакона. На руках, поддерживающих груди, изображены по три браслета. Вертикальные волнистые линии на спине изображают доходящие до колен косы. Этот сосуд является подлинным произведением искусства, обладающим большой художественной выразительностью. Оба сосуда найдены в сочетании с остатками кострища и предметами, позволяющими думать, что в этих случаях мы
|
|
Антропоморфный расписной сосуд. Ярым-тепе II.
|
Зооморфный сосуд. Ярым-тепе II.
|
(591/592)
имеем дело с памятниками, непосредственно связанными с религиозными представлениями древнего населения Северной Месопотамии.
В шурфе к юго-востоку от основного раскопа, под культурными остатками халафского поселения, обнаружен слой, содержащий стандартную хассунскую керамику. Таким образом, халафское поселение было основано на месте небольшого холма позднего периода хассунской культуры (конец VI тыс. до н.э.).
Одним из важных аспектов работы экспедиции 1976 г. были раскопки небольшого раннеземледельческого памятника Кюлли-тепе в 6 км к западу от Ярым-тепе. Установлено, что верхние слои этого памятника относятся к архаическому периоду Хассуны, а нижние аналогичны нижним слоям Телль-Сотто, раскопанного Иракской экспедицией в предшествующие годы. В Кюлли-тепе, так же как и в Телль-Сотто, обнаружены остатки монументальных глинобитных построек, керамика, каменные сосуды, глиняные статуэтки. Интересна находка комплекса, включающего алебастровый сосуд, тождественный подобным изделиям на Телль-эс-Саввана, вместе с каменным сосудом, прямые аналогии которому известны в Джармо. Эта находка, как и все материалы Кюлли-тепе и Телль-Сотто, позволяет по-новому взглянуть на узловые проблемы соотношения древнейших земледельческих культур Северной Месопотамии.
В. Титов, И. Эрдели
Раскопки на западном берегу Балатона. ^
// АО 1976 года. М.: 1977. С. 592-593.
В качестве основного объекта исследований Советско-Венгерской экспедиции на территории Венгерской Народной Республики с 1976 г. избрана Фенекпуста на современном западном берегу Балатона, а в древности расположенная на полуострове, через который проходили важные торговые пути на юг, в Италию и Адриатику, на север — к Балтийскому морю и в Восточную Европу. В римское время на месте современной Фенекпусты находился римский город Валкум — укреплённое поселение (370х380 м) с круглыми башнями и воротными входами. Фенекпуста исследовалась с 80-х годов прошлого века местными кестхейскими и будапештскими археологами. В качестве задач нового исследования рассматривается изучение истории населения Юго-Западной Венгрии с начала неолита и до времени венгерского завоевания.
Древнейшие следы заселения человеком полуострова между Большим и Малым Балатоном, на котором расположена современная Фенекпуста, относятся к раннему неолиту, к культуре старшей линейно-ленточной керамики. К раннему и среднему энеолиту относятся несколько поселений так называемой группы Балатон, исследованные в 60-х годах. К позднему энеолиту принадлежит обширное поселение баденской (пецелской) культуры, которое изучалось в 1976 г. в раскопе II под руководством В. Титова и Я. Маккаи. Раскопки показали, что это поселение классической фазы баденской культуры.
Наиболее интересен наземный дом с незначительно углублённым в почву основанием, подчетырёхугольной формы со скруглёнными углами, в котором находились ямы для столбов, поддерживавших крышу дома. Размеры дома 3,60х3,80 м. Дом ориентирован углами по странам света. В северо-восточном его углу найдено скопление грузил конической формы, возможно, от ткацкого станка (лежали по одной линии). В юго-восточном углу находилась печь.
(592/593)
Вход в дом был в юго-западном углу. Пол дома — из утоптанной глины. Среди находок в доме преобладала керамика — сосуды, украшенные каннелюрами и резным геометрическим орнаментом. Участие в раскопках д-ра Я. Матолчи (Сельскохозяйственный музей, Будапешт) позволило здесь же на месте провести обработку костей животных из раскопок. По данным Я. Матолчи, в составе стада баденского поселения в Фенекпусте преобладал крупный рогатый скот, на втором месте — мелкий рогатый скот, на третьем — свинья. Имеются отдельные кости домашней лошади. Охота играла лишь незначительную роль в жизни обитателей Фенекпусты III тыс. до н.э. Среди охотничьей добычи известны благородный олень, косуля, кабан, болотные птицы. Интересно присутствие среди мелкого рогатого скота особой мясной породы овец. Баденский дом стратифицирован поверх ямы той же баденской культуры, что даст возможность расчленить классическую фазу Бадена на отдельные ступени.
В культурный слой баденского поселения был врезан могильник восточных готов V в. О том, что готы захватили Валкум, было известно по письменным источникам, но их могильник обнаружен впервые. Он расположен к югу от стен Валкума. Погребения вытянутые на спине, с ориентировкой на запад; три скелета из пяти имели деформированные черепа. В могилах (женских и детских) найдены характерные серебряные височные кольца, браслет, зооморфная пряжка с позолотой.
На территории самого Валкума в раскопе под руководством К. Шаги открыты постройки V в.
Вдоль южной стены Валкума экспедиция исследовала громадный могильник (раскоп I под руководством И. Эрдели и К. Смирнова). Здесь вскрыты позднеримские могилы, погребения V-VIII вв. и могилы IX в. (всего 54 погребения) . В могилах найдены арбалетные фибулы позднеримского типа, равно как фибулы нескольких других типов, резной костяной крючок с орнаментом типа Кудыргэ, а в самых поздних погребениях — сосуды славянского типа с волнистым орнаментом. Важнейшим итогом изучения этого могильника можно считать наблюдение, что в V-VIII вв. складываются общие черты в погребальном обряде, связанные с установлением преемственности в местном крестьянском населении.
Исследованиями сезона установлено, что ещё до постройки римских укреплений вал и ров (глубина 4,5 м) отделяли южную часть полуострова с севера (раскоп 4 под руководством Б. Сёке).
К юго-западу от полуострова находились два небольших островка, где стояло село Фенек, просуществовавшее до самого конца XVI в. На одном из них обнаружено и частично раскопано селище XII в. В числе интересных объектов на селище — скопление из шести хлебных печей с глиняными сводами (раскопки под руководством Д. Янковича).
Совместные раскопки в Фенекпусте запланированы на пять лет и в них кроме сотрудников Институтов археологии АН СССР и Венгерской Академии наук участвовали сотрудники Музея Балатона (г. Кестхей), Музея сельского хозяйства (г. Будапешт) и Музея истории природы (Отдел антропологии, г. Будапешт).
|