![Археология в пути или путь археолога. Часть 2. Археология в пути... [К 80-летию профессора Абрама Давидовича Столяра.] СПб: Изд-во Санкт-Петербургского философского общества. 2001.](/img/2001-spb-pa.jpg)
А.Ю. Алексеев
Современные особенности датирования
скифских «царских» курганов.
Погребальные вещевые комплексы скифских «царских» курганов слагаются из находок различных типов — от высокохудожественных уникальных изделий, имевших престижный и парадный характер, до массовых, широко распространённых и сугубо утилитарных предметов. Первые могут жить долго, вторые относительно недолговечны. Время же сооружения курганов скифской знати нередко определялось без учёта характера найденных в них изделий, что приводило исследователей одного и того же памятника к совершенно различным результатам. Так, например, М.И. Артамонов в своё время датировал знаменитый Чертомлыкский курган по серебряным амфоре и тазу, золотым обкладкам горита и ножен меча приблизительно серединой IV в. до н.э. [Артамонов 1966: 52], а И.Б. Брашинский по клейму синопской амфоры из насыпи — концом этого же столетия [Брашинский 1965: 89-110].
Для того, чтобы избежать подобных несовпадений в хронологических исследованиях, необходимо учитывать, что даты «царских» курганов имеют сложную структуру, в идеальных случаях (или для наиболее насыщенных вещами погребений) слагаемую несколькими элементами:
• «широкая дата» — определяется хронологическим интервалом между старейшими и позднейшими находками, в пределах которого лежат даты всех остальных вещей; демонстрирует лишь общее время накопления погребального вещевого комплекса;
• дата отдельной вещи;
• дата «ядра» комплекса — интервал в котором сосредоточено большинство хронологически определимых находок, нередко — самых известных и эффектных, парадных или престижных; может указывать на период времени, когда ещё при жизни погребённого происходило изготовление и накопление вещей;
• «узкая» дата — составлена датами нескольких близких между собой по времени находок (но, как правило, за исключением престижных) или позднейшей (но могущей иметь и парадный характер) 1 [1]; фактически входит в дату «ядра», но может быть выделена
(153/154)
лишь при значительном количестве определимых находок вообще; демонстрирует финальный период накопления комплекса;
• дата совершения захоронения — определяется по находкам, синхронным созданию погребальных сооружений, а также по позднейшим вещам из могилы; обычно совпадает с «узкой» датой, но теоретически должна от неё отличаться;
• дата совершения поминальных обрядов — устанавливается по находкам из насыпи курганов или с мест совершения тризн и поминальных ритуалов.
К сожалению, представить дату отдельного захоронения в полном объёме практически никогда не удаётся. Уверенно расчленить материал по трём последним позициям бывает также чрезвычайно сложно, поэтому пока чаще всего удаётся установить лишь совпадение этих интервалов. Понятно и то, что реально могут встречаться разные комбинации этих дат. Иногда определение одной из них может косвенно указывать и на другие. Наиболее очевидный случай, не требующий даже специального комментария, таков: установление даты совершения захоронения или поминальных обрядов будет означать, что вещевое «ядро» скорее всего старше этой даты; соответственно существует и обратная зависимость. Значимость всех перечисленных элементов субъективна и меняется в зависимости от конкретной задачи исследования. Так, при определении генезиса и эволюции определённых категорий находок важна дата отдельной вещи и вещевого комплекса в целом. В решении вопроса об особенностях погребального ритуала большее значение приобретает соотношение интервала «ядра» комплекса, «узкой» даты, времени совершения захоронения. Характеристика исторической ситуации в регионе прежде всего требует установления даты совершения захоронения и поминальных обрядов. Для вычленения стандартных наборов и сочетаний вещей, определяющих отдельные этапы развития материальной культуры, необходимо учитывать две характеристики памятника — его «узкую» дату и время совершения захоронения.
На современном уровне исследования практически единственным приёмом определения времени, к которому относится подоб-
(154/155)
ный памятник, является учёт прежде всего тех вещей, даты которых получены независимо от принятой хронологии собственно скифских древностей, а также тех, наиболее близкие аналогии которым встречены в памятниках, прямо датированных подобными независимыми находками. Общеизвестно, что в последние годы именно греческие керамические изделия, и прежде всего амфоры, являются основным источником дат для скифской археологии и хронологии. И хотя отсутствие окончательно и безусловно установленной микрохронологии ряда категорий импортных изделий, например античной клеймёной тары, а также периодические колебания хронологических представлений, вносят заметную неопределённость в результаты применения этого метода, он всё же пока остаётся наиболее надёжным источником абсолютных дат для скифской истории и культуры.
Даты отдельных вещей престижного характера, соответствующие времени памятников, содержащих близкие аналогии этим вещам, могут оказаться лишь отрезками на протяжённой временной линии существования этих вещей и исказить дату совершения захоронения. Ведь парадные предметы могли передаваться по наследству, изготавливаться в юности владельца или непосредственно к моменту его погребению. Тем не менее, учёт их хронологических позиций необходим в тех случаях, когда синхронность хотя бы нескольких престижных вещей или их аналогий 1 [2] позволяет проверить дату, построенную на хронологии других изделий. Совпадение или смыкание хронологических интервалов вещей обоих классов в достаточно узких пределах — наиболее простой и желательный вариант, несовпадение — вариант, требующий объяснения и вызывающий дополнительную проверку.
Установление реальной даты совершения захоронения зависит от множества факторов, связанных в том числе и с деталями биографий погребённых лиц, почти недоступных реконструкции. К исключени-
(155/156)
ям в скифологии можно отнести, например, известия о долгожительстве царя Атея, погибшего более чем в девяностолетнем возрасте. Столь преклонный возраст вызывает вполне определённое ожидание: с Атеем могли быть погребены отдельные весьма древние изделия, архаичность которых может броситься в глаза при сравнении с вероятной археологической датой совершения захоронения 1. [3]
Учитывая всё изложенное, существенными для скифской хронологии оказываются несколько установленных соотношений, являющихся обычными, хотя и не обязательными. Во-первых, археологическая дата погребального комплекса (если тем или иным способом не установлена дата совершения захоронения) может оказаться древнее реальной исторической даты. Эта ситуация прямо противоположна той, которая отражает следствия более массовых и глобальных явлений: миграций, войн и т.п. Во-вторых, определение хронологии исключительно по столовой и парадной античной посуде, а в некоторых случаях и по амфорному материалу, даёт нередко заниженные датировки, обусловленные бережным отношением к этим предметам, и не только в скифской среде 2. [4] Равным образом и установление даты исключительно по амфорам (включая и данные керамической эпиграфики), найденным за пределами погребальных камер (в насыпи или во впускных захоронениях), может привести, например, к её омоложению. В-третьих, поскольку хронология опорных предметов античного производства постоянно корректируется, следует ожидать и адекватных уточнений хронологии кочевнических комплексов Северного Причерноморья. Помимо этого исследование амфорного материала продемонстрировало ещё одну тенденцию, приводящую иногда к парадоксальным результатам.
(156/157)
Выяснилось, что амфоры могли использоваться в быту достаточно долго, иногда в течении нескольких десятилетий, что разумеется не может не отразиться на принятых принципах датировки скифских погребений [Монахов 1999]. Сложность заключается ещё и в том в том, что мы далеко не во всех случаях можем быть уверены и в самой необходимости внесения поправок, и в их величине.
Именно поэтому в настоящее время в хронологических изысканиях весьма актуальным являются поиск иных методов и способов, лишённых посредников в лице греческих хронологических индикаторов и предоставляющих независимые данные для определения даты скифского памятника. К таковым, например, относится метод радиоуглеродного датирования, в последние годы всё более широко распространяющейся в археологии Причерноморской Скифии [Зайцева, Посснерт, Алексеев, Дергачёв, Семенцов 1997; Zaitseva, Possnert, Alekseev, Sementsov, Dergachev 1997]. Другое направление намечает историко-биографический способ, основанный на идентификации курганов с гробницами известных скифских династов. Он пока ещё весьма необычен для скифологии, тем не менее на современном уровне исследования и в сочетании с традиционными способами датирования может в некоторых случаях оказаться вполне эффективным. Он опирается на истолкование некоторых характерных деталей погребального комплекса или присутствия в могиле особенно выразительных или необычных находок, вписывающихся в контекст определённых исторических событий. В рамках этого направления курган Солоха был идентифицирован в качестве гробницы двух сыновей скифского царя Ариапифа — Орика и Октамасада [Алексеев 1994; 1996]. Для Чертомлыкского кургана в настоящее время предложены две альтернативные идентификации и две даты — 339 г. до н.э. (захоронение Атея) и 329/328 г. до н.э. (могила анонимного царя, умершего, по Арриану, во время обмена посольствами с Александром Македонским (ср. [Болтрик, Фиалко 1994; 1995; Алексеев 1994; 1996; 2001]). Несмотря на нынешнюю некоторую неопределённость результатов применения этих методов, их перспективность всё же очевидна, а эффективность, несомненно, со временем будет возрастать.
(157/158)
Литература. ^
Алексеев 1994 — Алексеев А.Ю. К идентификации погребений кургана Солоха // Проблемы скифо-сарматской археологии Северного Причерноморья. Тез. докл. межд. конф., посвящённой 95-летию со дня рождения проф. Б.Н. Гракова. Запорожье, 1994.
Алексеев 1996 — Алексеев А.Ю. Скифские цари и «царские» курганы V-IV вв. до н.э. // ВДИ. — 1996. — №3.
Алексеев 2001 — Алексеев А.Ю. Когда и кто был погребён в Чертомлыкском кургане? // Боспорский феномен: колонизация региона, формирование полисов, образование государства. Материалы международной научной конференции. Часть 2. СПб., 2001.
Болтрик, Фиалко 1994 — Болтрик Ю.В., Фиалко Е.Е. Курганы царей Скифии второй половины IV в. до н.э. Поиск исторических реалий // Элитные курганы степей Евразии в скифо-сарматскую эпоху. Материалы «Круглого стола». СПб., 1994.
Болтрик, Фиалко 1994 — Болтрик Ю.В., Фиалко Е.Е. Курганы царей Скифии IV в. до н.э. // Проблемы скифо-сарматской археологии Северного Причерноморья. Тез. докл. межд. конф., посвящ. 95-летию со дня рожд. проф. Б.Н. Гракова. II. Запорожье.
Болтрик, Фіалко 1995 — Болтрик Ю.В., Фіалко О.Е. Могили скіфських царів другої половини IV ст. до н.е. (пошук історичних реалій) // Археологія. — 1995. — №2.
Брашинский 1965 — Брашинский И.Б. Новые материалы к датировке курганов скифской племенной знати Северного Причерноморья // EIRENE. — 1965. — Вып. 4.
Зайцева, Посснерт, Алексеев, Дергачёв, Семенцов 1997 — Зайцева Г.И., Посснерт Г., Алексеев А.Ю., Дергачёв В.А., Семенцов А.А. Радиоуглеродные даты ключевых памятников Европейской Скифии // Радиоуглерод и археология. Вып. 2. СПб., 1997.
Монахов 1999 — Монахов С.Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Комплексы керамической тары VII-II веков до н.э. Саратов, 1999.
Монахов, Рогов 1990 — Монахов С.Ю., Рогов Е.Я. Керамические комплексы некрополя Панское I // Античный мир и археология. — Вып. 8. — Саратов, 1990.
(158/159)
Zaitseva, Possnert, Alekseev, Sementsov, Dergachev 1997 — Zaitseva G.I., Possnert G., Alekseev A.Yu., Sementsov A.A., Dergachev V.A. The First Radiocarbon Dates of Monuments in European Scythia // 14C Groningen. Book of abstracts. 16th International Radiocarbon Conference. June 16-20, 1997.
[1] 1 Такая трактовка «узкой даты» не вполне адекватна той, о которой писал (153/154) М.Б. Щукин [1978], и это объясняется определённой спецификой скифских «царских» могил, в которых чаще, чем в других памятниках, могут быть обнаружены заведомо более древние, и, следовательно, обычно более ценные вещи. Именно они-то нередко хорошо датируются.
[2] 1 Можно указать несколько основных комбинаций, в которых хронологические позиции престижных или парадных предметов окажутся пригодными для датирования «царских» погребений: 1) аналогии одному изделию известны в различных, но синхронных или близких по времени сооружения памятниках, 2) аналогии нескольким вещам найдены в одном надёжно датированном комплексе, 3) аналогии нескольким вещам найдены в разных, но синхронных памятниках.
[3] 1 Это рассуждение, кстати, было практически использовано Ю.В. Болтриком и Е.Е. Фиалко при обосновании их версии идентификации захоронения в Чертомлыкском кургане, как могилы Атея [Болтрик, Фиалко 1994: 49-52], хотя другие материалы из этого кургана свидетельствуют о более поздней дате кургана [Алексеев 2001].
[4] 2 Прекрасным подтверждением этого положения могут служить комплексы некрополя поселения Панское I в Северо-Западном Крыму, где керамические наборы оказались диахронными [Монахов, Рогов 1990: 130-131]. С.Ю. Монахов при анализе амфорных комплексов специально отметил существование хронологических «накладок», заставляющих «с осторожностью подходить к анализу керамического инвентаря памятников любых категорий» [Монахов 1999].
|