[ каталог выставки ]
Коллекция музея РАИК в Эрмитаже.
// Каталог выставки. СПб: Государственный Эрмитаж. 1994. 248 с.
[ Предисловие. ] (В.С. Шандровская)
Выставка «Коллекция музея РАИК в Эрмитаже» посвящена столетию Русского Археологического института в Константинополе.
Создание Института [1] в Константинополе (Стамбул) явилось знаменательным событием в истории отечественной науки. Его появление — результат начавшегося с середины XIX века бурного развития византиноведения. РАИК стал первым русским в Турции и по существу первым в Европе научно-учебным учреждением, главной задачей которого было изучение памятников древности преимущественно византийского периода.
Идея создания учёного общества для исследования Византии была давней мечтой крупнейшего историка-византиниста Фёдора Ивановича Успенского. В 1889 г. она получила поддержку. В письме от 6 июля генерал-губернатор Одессы сообщает Ф.И. Успенскому: «В настоящее время нашим послом в Константинополе возбуждён вопрос об учреждении в названном городе русского учёного Института с целью изучения христианского Востока». [2] Императорским послом в Константинополе был тогда просвещённый дипломат Александр Иванович Нелидов, [3] ставший первым почётным председателем РАИК.
В составлении проекта Института, горячо обсуждавшегося в течение ряда лет в разных инстанциях, активное участие принимали профессора Новороссийского (Одесского) университета Ф.И. Успенский, Н.П. Кондаков, А.И. Кирпичников. Устав и штат РАИК были утверждены Александром III [4] только в 1894 г. 26 февраля 1895 г. состоялось торжественное открытие Института, бессменным директором которого стал Ф.И. Успенский. При открытии РАИК было отмечено, что русская наука более западной должна тяготеть к Византии, столица же её, Константинополь, мало исследована. «Для нас Византия, — сказал Ф.И. Успенский, — не археологическая или отвлечённая проблема знаний, а реальный предмет, важный для познания своей собственной истории». [5]
(7/8)
Уставом Института были определены основные направления работы: исследование монументальных памятников древности и искусства, изучение древней географии и топографии, описание древних рукописей, занятия эпиграфикой и нумизматикой, исследование истории и археологии всех народностей, входивших в состав Византийской империи.
Институт был не только первоклассным научным учреждением, где шла разработка византиноведения во всех его направлениях, но и школой, готовящей научные силы. Молодые люди командировались в Институт Академией наук, Академией художеств, университетами (Петербургским, Московским, Юрьевским, Новороссийским, Киевским, Харьковским), Духовными академиями (Санкт-Петербурга, Москвы, Киева), учёными обществами.
Вместе с Институтом создавалась библиотека, в формировании которой огромная помощь была оказана со стороны многих научных учреждений. Число томов непрерывно росло: если в 1897 г. их насчитывалось 8 468, то к моменту прекращения деятельности Института — почти 25 тысяч.
Особое значение приобрело создание кабинета древностей, превратившегося впоследствии в замечательный музей, где были представлены произведения древнегреческих и римских мастеров, пальмирские рельефы, памятники византийского времени. Подбор предметов определялся, в основном, научными интересами членов Института: большое внимание было уделено собиранию и исследованию рукописей (греческих, славянских, восточных), архитектурных фрагментов и надписей, свинцовых подвесных печатей-моливдовулов, монет и весовых знаков. Разнообразие музейной коллекции в немалой степени было вызвано и поступлением многочисленных пожертвований и даров. Так, например, председатель Средневекового археологического общества Г.П. Беглери дарит к открытию РАИК свою коллекцию памятников византийского времени (304 предмета), положив этим начало институтской коллекции скульптуры, архитектурных фрагментов и надписей. [6] Поль Годен — директор железнодорожной линии Смирна — Кассабо подносит в дар в 1903 г. амулеты-эвлогии IV-VI вв., амулет с изображением ангела Арлафа IV в. и печать Соломона. Несколько бронзовых византийских предметов были подарены Институту А.И. Нелидовым.
Пополнению институтских фондов способствуют представители дипломатических кругов. Так, русский вице-консул В.Ф. Каль присылает в Институт три рельефа IX-X вв. из местности Вона близ Орду на южном берегу Чёрного моря: «Благовещение , «Двое святых», фрагмент сцены «Въезд в Иерусалим», кроме того, им же были
(8/9)
доставлены из Самсуна происходящие из древнего Амиса надгробные плиты. [7] Русский консул в Адрианополе К.Н. Лишин сообщает Ф.И. Успенскому: «Имею честь препроводить для вверенного Вашему Превосходительству Археологического института 15 византийских монет и печатей, найденных недавно в Адрианополе и представляющих, по моему мнению, некоторый археологический интерес». [8]
Большое число предметов поступало благодаря проводимым Институтом археологическим раскопкам и экспедициям, а также за счёт различного рода покупок, преимущественно у антикваров, отдающих свой товар нередко за бесценок. Сведения о наличии интересных памятников и их продаже сообщали в Институт разные люди: например, консул в Конии А.Д. Левицкий, вице-консул в Синопе Н.Г. Сухотин, представители константинопольского патриархата и путешествующие по Востоку русские учёные. Скудность собственных средств не останавливали последних (Я.И. Смирнов, М.И. Ростовцев, Е.М. Придик) в приобретении ценных экспонатов для Института.
Памятники музея были доступны для изучения как русским, так и зарубежным специалистам. Исследовательская работа проходила не только в стенах Института. Сотрудники предпринимают целый комплекс научных экспедиций в Малую Азию, Болгарию, Сербию, Македонию, Грецию, Афон, Сирию, Палестину, проводят археологические раскопки, результатом которых явились многие имевшие огромное научное значение открытия.
За время существования Институту удалось предпринять ряд значительных работ. В их числе изучение монастыря Хоры (Константинополь), обладавшего уникальными мозаиками и фресками XIV-XV вв. (церковь монастыря в XV в. была превращена в мечеть Кахрие-Джами); мозаик монастыря Неа Мони на острове Хиос; исследование замечательных мозаик храма Успения в Никее (храм был разрушен во время греко-турецких военных действий в 1920-1922 гг.); открытие древних византийских мозаик и фресок в базилике св. Димитрия в Фессалониках (мечеть Касимие-Джами). Значительное внимание было уделено христианским древностям Константинополя: находки в районе византийского Акрополя, обследование знаменитой церкви Богоматери Халкопратийской, изучение остатков (после пожара 1912 г.) Большого Дворца византийских императоров, постройка которого восходит ко времени Константина Великого (IV в.). Раскопки у села Патели в Македонии некрополя раннежелезного века с разнообразным погребальным инвентарём открыли новые возможности для выяснения происхождения македонских племён; раскопки болгарских столиц Абобы (Плиски) и Преслава способствовали раскрытию древнеболгарской истории.
(9/10)
В своей работе РАИК осуществлял сотрудничество со многими исследовательскими центрами. Тесная связь была, например, между Институтом и болгарскими научными учреждениями. В конце XIX в. шёл обмен научными изданиями с Кембриджским университетом, Британским палестинским обществом (Лондон), Ватиканской библиотекой, Австрийским Археологическим институтом (Вена), Французским институтом восточной археологии, Упсальским университетом (Швеция), Американским Археологическим институтом в Вашингтоне и др. Видные зарубежные учёные избирались почётными членами Института. Среди них был Карл Крумбахер, профессор Мюнхенского университета, профессор Афинского университета Сп. Ламброс и др.
Особо следует отметить связи с Россией, в частности, с Санкт-Петербургом. Благодаря посредничеству Института и его денежным затратам Санкт-Петербург стал обладателем четырёх уникальных памятников, три из которых хранятся в настоящее время в Эрмитаже и один — в Российской национальной библиотеке (б. ГПБ).
Мраморная голова императора Адриана (?) [9] в лавровом венке, датируемая II в., была найдена в 1873 г. близ Иерусалима, в 30 км от древней городской стены. В том же году она была куплена архимандритом Антонином [10] (в миру Андреем Ивановичем Капустиным), который завещал её Эрмитажу. До 1885 г. памятник находился в собрании русского православного монастыря в Иерусалиме, а затем был переправлен в Русский Археологический институт в Константинополе, откуда в 1899 г. — в собрание Эрмитажа.
Важным результатом, скорее всего дипломатических усилий РАИК, стало поступление в Петербург из Сирии уникального эпиграфического памятника — Пальмирского пошлинного Тарифа 137 г. [11] Эта огромная мраморная плита, установленная когда-то на агоре Пальмиры и содержащая четыре таблицы торговых правил и предписаний на двух языках (параллельные тексты на древнегреческом и арамейском), была случайно открыта в 1882 г. российским археологом-любителем С.С. Абамелек-Лазаревым. Ценность этого документа для науки была сразу же отмечена учеными многих стран: быстро появились первые публикации переводов, выполненных по эстампажам С.С. Абамелек-Лазарева, а сам Тариф с 80-х гг. XIX в. стал объектом научного «паломничества», что, по существу, предвещало его скорую гибель. Инициатором спасения Тарифа стал академик П.К. Коковцов. По его настоянию Президент Академии наук великий князь Константин обратился в российское посольство в Турции. Посол России И. Зиновьев (он был в то же время почётным председа-
(10/11)
телем РАИК) поручил Ф.И. Успенскому во время экспедиции в Сирию в 1900 г. выяснить на месте, что можно сделать. Ф.И. Успенским был составлен детальный план извлечения Тарифа из земли, его расчленения на четыре части и последующей перевозки, в то время как И. Зиновьев по своим дипломатическим каналам занимался официальной стороной дела. На специальной аудиенции 13 октября 1900 г. турецкий султан сообщил, что он дарит послу Тариф и разрешает вывезти его в Россию. В 1901 г., действуя по инструкции Ф.И. Успенского, драгоман российского генерального консульства в Иерусалиме Я.И. Хури осуществил вывоз и, без преувеличения, спасение Тарифа, хранящегося теперь в Эрмитаже.
Составленный в 1901 г. Я.И. Хури рукописный «Журнал экспедиции в Пальмиру для перевозки древнего камня с двуязычной надписью» публикуется в Приложении.
Через посредство русского посла и РАИК поступила в 1912 г. в Эрмитаж замечательная статуя Христа — Доброго пастыря. Фигура юноши с овцой на плечах из белого, мелкозернистого мрамора была найдена в развалинах церкви в д. Чинге, около г. Пандерма в Вифинии (Малая Азия). Статуя была подарена послом Чарыковым царю. Памятник датируется приблизительно V (?) в. [12] Она находится в постоянной экспозиции Эрмитажа «Культура и искусство Византии».
В рукописном отделе Российской национальной библиотеки находится редкий кодекс — «Codex purpureus Petropolitanus», числящийся под инвентарным номером 537. В «Каталоге греческих рукописей Ленинградских хранилищ», составленном Евгенией Эдуардовной Гранстрем, дано его описание: «Сармисахлийское четвероевангелие, пурпурный пергамен. Унициал, писанный серебром и золотом, в бархатном зелёном переплёте с накладными серебряными украшениями: Распятие и четыре евангелиста. 182 листа. Переплет XVI (?) в." Как отмечает автор каталога, некоторое представление о красоте рукописи даёт метафора неизданного стихотворения М.Л. Лозинского «Пурпуровый костёр Сармисахлы». [13]
В материалах Архива РАН сохранилась копия отношения, посланного российским генеральным консулом в Смирне в адрес Министерства иностранных дел, имеющего непосредственную связь с названной рукописью: «На днях я посетил деревню Керкидже, отстоящую от развалин древнего Эфеса на один час пути, с целью повидать хранящуюся там в церкви св. Иоанна Предтечи старинную рукопись Евангелия, о которой местное предание повествует, что она была найдена будто каким-то пастухом в обломках церкви св. Иоанна Богослова в Эфесе и принесена им в дар православной общине села Керкидже, откуда пастух был родом. Рукопись эта написана на
(11/12)
пергамене и переплёт её из деревянных досок, покрытых сильно изношенным зелёным бархатом, в серебряном старинном окладе. Она прекрасно сохранилась: в ней нет попорченных и недостающих листов и вдобавок орнаменты четырёх Евангелистов и начальных букв каждого отдельного Евангелия в высшей степени художественно выполнены». [14]
Переговоры о приобретении рукописи вели американские и английские учёные. Об этом сообщил Институту Я.И. Смирнов, который, путешествуя по Малой Азии, случайно увидел один лист рукописи, показываемый как образец для продажи рукописи в целом. Сотрудники убедились в её огромной научной ценности. Ф.И. Успенский сообщил об этом А.И. Нелидову, взявшему на себя задачу найти возможности для приобретения рукописи. [15]
Согласно постановлению Историко-филологического отделения Императорской Академии наук рукопись св. Евангелия была признана «заслуживающей внимания». [16] РАИК способствовал её покупке и в 1896 г. из селения Сармисахлы (Керкидже) в Малой Азии рукопись поступила в библиотеку Санкт-Петербурга.
Плодотворные изыскания сотрудников Института в области византиноведения и многогранная деятельность РАИК освещались специальным журналом «Известия РАИК». [17] В нём нашли отражение археологические исследования Константинополя, исторический и художественный анализ памятников Сирии, Эфеса, Кипра и др., изучение греческих рукописей, византийских печатей и различных произведений культуры и искусства. На страницах журнала представлены издания многих первоисточников, новые открытия и находки. Можно назвать несколько весьма значительных работ, опубликованных журналом. В 1902 г. вышла монография Ф.И. Успенского «Археологические памятники Сирии», [18] в 1904 г. — исследование Б.А. Панченко «Крестьянская собственность Византии. Земледельческий закон и монастырские документы»; [19] в 1905 г. издан большой сборник «Материалы для болгарских древностей Абоба-Плиска». [20] Не менее ценны публикации двух известных монографий, первая из которых — Ф.И. Шмита «Кахрие-Джами. История монастыря Хоры. Архитектура мечети. Мозаики нарфиков», [21] вторая — Ф.И. Успенского, посвящённая замечательной рукописи, происходящей из библиотеки императоров династии Комнинов и украшенной 450 миниатюрами с предисловием сына императора Алексея Комнина — Исаака. Рукопись содержит толкования первых книг Библии — «Константинопольский серальский кодекс Восьмикнижия». [22] За этот труд Ф.И. Успенский получил золотую медаль Русского археологического общества.
(12/13)
Успешная деятельность РАИК с началом первой мировой войны в 1914 г. была прервана. В Россию смогли доставить лишь часть архива и предметы из драгоценных металлов, среди них золотой потир X (?) в., украшения V-VI вв. Был вывезен и моливдовул славян Вифинии — памятник, имеющий чрезвычайно важное значение для истории Балкан и Малой Азии: печать неопровержимо доказывала существование славянского поселения в середине VII в. на территории Вифинии. [23] Судьба всех этих памятников неизвестна. В 1915-1916 гг. они находились в кассе Министерства иностранных дел России.
В декабре 1914 г. имущество РАИК и музея были конфискованы турецким правительством и перевезены в Оттоманский музей. Небольшая часть коллекции и остатки архива хранились в здании русского посольства, где находилась русская дипломатическая миссия. При ликвидации последней из здания посольства было вывезено, по сообщению бывшего сотрудника Института Н.К. Клуге, 36 ящиков. В 1923 г. они были переправлены белоэмигрантской миссией в США и Францию. [24]
Сотрудники Института вынуждены были покинуть Константинополь и работать в разных местах: Б.А. Панченко — в Одессе, Ф.И. Успенский и Ф.И. Шмит — в Трапезунде и Петрограде. Институт на время войны оставался под защитой сначала итальянского, а затем испанского посла. В мае 1920 г. РАИК как учреждение был официально упразднён. [25]
Стремясь восстановить Институт, Ф.И. Успенский с присущей ему энергией предпринимал всё возможное на протяжении целых 10 лет. Было создано бюро по делам РАИК при Академии материальной культуры для выяснения перспектив его возрождения. Бюро занималось также изучением деятельности Института до 1914 г., состояния имущества и научных коллекций, оставшихся в Стамбуле, разбором сохранившейся части архива. В 1925 г. при АН СССР была создана специальная комиссия, в состав которой входили академики С.Ф. Ольденбург, В.В. Бартольд, Ф.И. Успенский, Н.Я. Марр, И.Ю. Крачковский, С.Ф. Платонов. Комиссия выдвинула несколько проектов реорганизации Института для возобновления его деятельности, разработало проект «Восточный Институт в Константинополе», однако, ни одному из проектов не суждено было осуществиться. Интересно, что о восстановлении Археологического института в Константинополе шла речь и в 1945 г., когда отмечалось 100-летие со дня рождения Ф.И. Успенского (он скончался в Ленинграде в 1928 г.), но и эта попытка оказалась безуспешной.
Вопрос о возвращении в Россию имущества Института решился только в 1929 г.: Турция дала согласие на его передачу в обмен на
(13/14)
мусульманские рукописи, вывезенные в 1916-1917 гг. из Трапезунда. В Стамбул направили старшего научного хранителя Пушкинского дома М.Д. Беляева для приёма материалов Института. Он, однако, не смог руководствоваться описью институтского архива, составленной итальянским послом в 1914 г., и был вынужден принимать лишь то, что передавал директор Оттоманского музея. В 1930 г. груз прибыл в Ленинград и был помещён в Библиотеке АН, где создана комиссия по приёмке. Не вошла в принимаемое имущество, помимо оставшегося в помещении Русского посольства, и та часть архива, которую ранее вывезли в Одессу и по распоряжению тогдашнего ректора Новороссийского университета в 1923 г. продали на публичных торгах. Ф.И. Успенскому удалось спасти лишь остатки, привезя их в Ленинград в 1926 г.
Научные заслуги Института в области византиноведения, изучения русско-византийских связей, громадная собирательская деятельность, позволившая создать коллекцию многих ценных памятников, снискали ему заслуженную славу.
Говоря об Институте, нельзя не назвать имена тех, кто работал в нем в разные годы под руководством Ф.И. Успенского: П.Д. Погодин, Б.В. Фармаковский, Р.Х. Лепер, О.В. Вульф, Б.А. Панченко, Ф.И. Шмит, П.Я. Яковенко, Н.Л. Окунев, Н.К. Клуге, а также имена тех, кто был в той или иной степени связан с РАИК. Почётными членами РАИК были великие князья Владимир Александрович, Сергей Александрович, Константин Константинович, князь А.Б. Лобанов-Ростовский, графиня П.С. Уварова и деятели науки В.В. Васильевский, Н.П. Кондаков, И.И. Толстой, В. Розен, И. Буслаев, В.В. Латышев, И.В. Цветаев. Членами Института являлись Н.Я. Марр, М.И. Ростовцев, Я.И. Смирнов, Г.П. Беглери, В.К. Ернштедт, А. Пападопуло-Керамевс и др.
Стараниями многих людей, участвовавших в формировании его библиотеки и музея, стало возможным пополнение коллекций Эрмитажа античными, пальмирскими, византийскими и русскими памятниками; собраний Библиотеки АН и Института востоковедения АН — рукописями. Увеличился книжный фонд Института истории АН — он обладает сейчас большим количеством специальной литературы из прежней библиотеки РАИК и, кроме того, указателем поступления книг в неё.
Памятники из коллекции музея РАИК и фотодокументы [26] были приняты в Эрмитаж в 1931 г. через Академию наук. В состав комиссии по приемке входил представитель Библиотеки АН, а от Эрмитажа — зав. сектором Востока Иосиф Абгарович Орбели (впоследствии директор Эрмитажа) и «научные сотрудники 11 разряда» — Али-
(14/15)
са Владимировна Банк (с 1940 г. зав. Отделением Византии и Северного Причерноморья, после войны — Ближнего Востока и Византии) и Л.С. Пушникова. Принятые в Эрмитаж вещи поступили на хранение в разные отделы: Востока, Античный, Русский и нумизматики.
На выставке представлена лишь часть принятых из РАИК предметов, впервые предлагаемых вниманию зрителей, из которых византийские памятники составляют большинство и им уделено основное внимание.
Примечания. ^
[1] Подробнее о деятельности РАИК см. статьи: Архимандрит Августин (Никитин). Русский Археологический институт в Константинополе // Богословские труды. М., 1986. № 27. С. 266-293; С.А. Ершов, Ю.А. Пятницкий, К.Н. Юзбашян. Русский Археологический институт в Константинополе (к 90-летию со дня основания) // ПС. Л., 1987. Вып. 29 (92). С. 3-92; Пятницкий Ю.А. Русский Археологический институт в Константинополе (РАИК) // Византиноведение в Эрмитаже. Л., 1991. С. 28-31.
[2] Анналы. Журнал всеобщей истории, издаваемый Российской Академией наук. Пг., 1922. С. 125.
[3] А.И. Нелидов — яркая фигура русского дипломатического корпуса. Основные его заслуги были связаны с Турцией. «Важной страницей деятельности Нелидова было создание Русского Археологического института в Константинополе, для которого он сумел добиться от правительства Порты фирманов на проведение археологических раскопок по всей Оттоманской империи с правом сохранения за Институтом половины находок, что ставило наших учёных в исключительное положение». См.: Пятницкий Ю.А., Саверкина И.В., Саверкина И.И. Античное золото в Эрмитаже // Петербургские чтения (Тезисы научной конференции, посвящённой 290-летию Санкт-Петербурга). СПб, 1993. С. 100. А.И. Нелидов был известен также как коллекционер. Он обладал крупным собранием ювелирных изделий, произведений из мрамора, бронзы, керамики.
[4] Оригинальные документы с резолюцией императора, скреплённые печатями, хранятся в Архиве РАН в Санкт-Петербурге.
[5] ИРАИК. Одесса, 1896. Т. 1. С. 10.
[6] Дарственное письмо Г.П. Беглери. Архив РАН, ф. 127, оп. 1, д. 38, л. 8-8 об.
[7] ИРАИК. София, 1904. Т. IX. Вып. 3. С. 425, 408.
[8] Письмо К.Н. Лишина Ф.И. Успенскому за №140 от 15 июля 1895 г. Архив РАН, ф. 127, оп. 1, д. 114, с. 49-49 об.
[9] Переатрибуция памятника сделана А.А. Трофимовой. См.: настоящий каталог, кат.51.
(15/16)
[10] Архимандрит Антонин (1817-1894) был в 50-60-х гг. настоятелем русской посольской церкви сначала в Афинах, затем в Константинополе. С 1865 г. до конца жизни он настоятель русской духовной миссии в Иерусалиме. Им было составлено собрание древних рукописей на греческом, славянских и восточных языках (см.: Фонкич Б.Л. Антонин Капустин как собиратель греческих рукописей // Древнерусское искусство. Рукописная книга. М., 1983. С. 368-379). Он обладал также коллекцией раннехристианских сирийских и палестинских светильников иерусалимского производства, поступивших в 1925 г. в Эрмитаж (см.: Пятницкий. Указ.соч. С. 25-26). Организаторская и научная деятельность архимандрита Антонина, почётного члена Русского археологического общества и ряда других обществ, оценивалась весьма высоко. Об архимандрите Антонине см.: Санкт-Петербург и античность. СПб, 1993. С. 101, №149.
[12] Поступление из Первого департамента Министерства иностранных дел при отношении №3150 от 12.V.1912 г. Каталог Отделения средних веков и эпохи Возрождения императорского Эрмитажа, 1912. №7715. Опубликована: Банк А.В. Византийское искусство в собраниях Советского Союза. М., 1966. №10; Искусство Византии в собраниях СССР // Каталог выставки. М., 1977. Т. 1. С. 48. №25.
[13] Гранстрем Е.Э. Каталог греческих рукописей Ленинградских хранилищ. Рукописи IV-VI вв. // ВВ, 1959. Т. XVI. С. 223. №18; Лишин К.Н. Греческое пурпуровое Евангелие, открытое Я.И. Смирновым в г. Сармусаклы Анкорского вилайата, приобретенное русским правительством. Доклад, прочитанный в Академии материальной культуры // Архив ИИМК, ф. 3, д. 451, 45.
[14] Архив РАН, ф. 127, оп. 1, л. 46. Копия отношения российско-императорского генерального консула в Смирне от 28 июля 1839 г. за №39.
[15] Успенский Ф.И., Смирнов Я.И. Вновь найденный пурпурный кодекс Евангелия // ИРАИК. Т. 1. С. 138.
[16] Архив РАН, ф. 127, оп. 1, л. 77. Письмо с грифом «Непременный секретарь Императорской Академии наук» от 9.Х.1899, №1192.
[17] Журнал издавался с 1898 г. по 1912 г. Всего вышло 16 томов. Тома III-XVI печатались в Софии (Болгария).
[18] ИРАИК, 1902. Т. VII. Вып. 2-3.
[19] Там же, 1904. Т. IX. Вып. 2-3.
[20] Там же, 1905. Т. X.
[21] Там же, 1906. Т. XI.
[22] Там же, 1907. Т. XII.
[23] Панченко Б.А. Памятник славян в Вифинии VII в. // ИРАИК, 1902. Т. VIII. Вып. 1-2.
[24] Пятницкий. Указ. соч. С. 29.
(16/17)
[25] Известия РАН, 1918. VI с. №5. С. 226.
[26] В числе фотодокументов, хранящихся сегодня в Отделе Востока Эрмитажа, есть восемь негативов произведений торевтики, выполненных в «греко-скифском» стиле IV в. до н.э. Золотые предметы были вывезены из южной России в Стамбул и предложены в 1914 г. РАИК. Переговоры о покупке велись между зав. археологическими раскопками в Херсонесе Р.Х. Лепером, Археологической комиссией в Санкт-Петербурге в лице А.А. Бобринского и директором РАИК Ф.И. Успенским. Затянувшаяся переписка, а также начавшаяся война помешали осуществить покупку. По распоряжению Ф.И. Успенского с вещей были сделаны снимки. Предметы оказались сначала в Одессе, их владельцем стал известный антиквар Ш. Хохманн, эмигрировавший после революции в Берлин. В 1927 г. три предмета из коллекции: диадема, браслет и обкладки ножен скифского меча чертомлыкского типа, были привезены на экспертизу в Эрмитаж с целью продажи, но денег у Эрмитажа не оказалось, веши снова вернулись в Берлин. Несколько вещей, в том числе обкладки ножен, купил Метрополитен-музей в 1930 г., местонахождение других неизвестно. Благодаря негативам РАИК научным сотрудникам ИИМК удалось установить облик утраченных произведений искусства. См.: Shcheglov A.N., Katz V.I. A Fourth-Century B.C. Royal Kurgan in the Crimen // Metropolitan Museum Journal, 1991. Vol. 26. P. 97-122.
|