Д.Г. Савинов
Скифские курганы Узунтала.
Первые археологические исследования в Узунтальской степи (Кош-Агачский район Горно-Алтайской а.о.) провёл в 1925 г. С.И. Руденко, раскопавший здесь несколько древнетюркских оградок и впускных теленгитских захоронений. Почти через 50 лет в 1971-1973 гг. серию курганов скифского времени в Узунтале исследовал под руко-
(10/11)
водством автора Алтайский палеоэтнографический отряд ЛГУ. Материалы этих раскопок, за исключением двух курганов позднескифского времени, остаются практически не опубликованными. За прошедшее десятилетие трудами многих исследователей достигнуты значительные результаты по изучению памятников скифской эпохи Горного Алтая (В.Д. Кубаров. В.А. Могильников, А.С. Суразаков, А.П. Погожева и др.), однако материалы узунтальских курганов не только не потеряли своего значения, но и продолжают оставаться одними из наиболее ярких в ряду других погребений ранних кочевников Горного Алтая.
Скифские курганы Узунтала представляли собой каменные насыпи диаметром до 10-11 м и высотой до 0,7-0,8 м, расположенные цепочками, преимущественно в направлении С-Ю. От некоторых из них в восточном направлении отходили ряды камней-балбалов. По обряду погребения раскопанные курганы (всего 10) чётко делятся на два типа: 1) коллективные (преимущественно парные) погребения в вытянуто-прямоугольных срубах с сопроводительными захоронениями коней (от 1 до 4) с северной стороны и положением погребённых на правом боку головой на ВЮВ; ориентировка срубов — углами по сторонам света; 2) коллективные (до 5 человек) погребения в квадратных срубах без сопроводительного захоронения коней и положением погребённых головой на ЗЮЗ; ориентировка срубов — сторонами по странам света (2 кургана). Из деталей погребального обряда следует отметить случаи искусственной мумификации и отверстия для трепанации в черепах погребённых в курганах первого типа; использование камней подушек в курганах второго типа; в парных захоронениях — обычай укладывания погребённых в юго-западной половине сруба.
Сопроводительный инвентарь, найденный в узунтальских курганах, многочисленен и разнообразен — бронзовые медалевидные зеркала (некоторые в кожаных чехлах); серия проушных чеканов с деревянными рукоятками; бронзовые кинжалы с крыловидными перекрестиями и прорезной рукояткой в деревянных односторонних ножнах, украшенных резным орнаментом и зооморфными изображениями; бронзовые кольчатые удила с деревянными псалиями, завершающимися головками птичьих грифонов; петельчатые ножи; костяные подпружные пряжки; крупные кожаные изображения рыб; многочисленные фрагменты золотой фольги — обкладки деревянных украшений с растительными, геометрическими и зооморфными мотивами; деревянные фигурные сбруйные украшения; остатки шерстяной и кожаной одежды, керамика и т.д. Многие из этих предметов имеют аналогии в материалах больших (Пазырык, Туэкта) и
(11/12)
малых (Уландрык) алтайских курганов. В соответствии с хронологией, разработанной С.И. Руденко и М.П. Грязновым и уточнённой в настоящее время данными радиокарбонного и дендрохронологического анализа (Л.С. Марсадолов), они могут быть датировали V-IV вв. до н.э.
Различия в обряде погребения узунтальских курганов объясняются не хронологическими, а, скорее всего, этническими причинами. Уже отмечалось, что те же два типа погребений, но в обратной пропорции, встречаются в соседних районах Юго-Западной Тувы: из всей серии раскопанных здесь курганов саглынской культуры известно только одно погребение с конём узунтальского типа (А.Д. Грач). Разные по обряду погребения памятники пазырыкского времени с тувинской и алтайской стороны, как уже отмечалось в литературе, оставлены близкими в культурном, но различными в этнической отношении группами населения, граница между которыми не служила препятствием для этнокультурных связей и взаимного проникновения иноплеменников. Проделанный нами в 1971 г. пеший маршрут в этом месте хребта Чихачёва показал, что памятники скифского времени Юго-Восточного Алтая и Юго-Западной Тувы разделяет только небольшой, легко проходимый участок протяжённостью около 20-30 км.
Значительно больше общего между Узунтальскими курганами первого типа и горно-алтайскими курганами, расположенными южнее Катунского и Южно-Чуйского хребтов (Аргут, Коксу), а также территориально близкими памятниками Восточного Казахстана (Катонский могильник), исследованными С.С. Сорокиным. Близкие формы погребального обряда (восточная ориентировка и преимущественное положение погребённых на правом боку, продолговатая форма погребальных камер, конь на приступке с северной стороны) и предметов сопроводительного инвентаря (медалевидные зеркала, петельчатые ножи, кинжалы с прорезной рукояткой) говорят о сложении здесь определённой этнокультурной общности, которую больше всего оснований отождествлять с племенем, как союзом родственных родов, но не союзом племён, как объединением этнографических групп различного происхождения.
Все названные признаки, особенно по линии основных данных погребального обряда (восточная ориентировка, положение коней за северной стенкой сруба, искусственная мумификация и трепанация черепов погребённых) характерны в для больших курганов пазырыкского типа, только там из-за масштабности сооружений они имеют иную социальную окраску. Расположенные рядом малые пазырыкские курганы, в частности курган 6, аналогичны узунтальским погребениям. Поэтому можно предполагать, что именно в рамках этнокультурной общности, которая
(12/13)
может быть названа южно-алтайской, охватывавшей и соседние районы Восточного Казахстана, образовалась та родоплеменная верхушка, представители которой похоронены севернее по Катуни (Туэкта в Башадар) и в Улагане (Пазырык).
|